После убийства Звайтера уже в своем доме в Латине, они радостно похлопывали друг друга по спинам и были очень довольны собой. Еще бы — убийство Звайтера было первой акцией по отмщению, акцией, которая им удалась. Лишь Карл не разделял всеобщей радости.
— Я не стал бы ликовать на вашем месте, — сказал он. — Мы только что убили человека. Это не повод для торжества.
Никто из них до этого сам не дошел. Да и никто из них и внимания не обратил бы на эти слова, если бы их произнес не Карл. Он один имел право так с ними разговаривать. И не только об этом. И вот теперь Карл — мертв. Но миссия продолжается. И тот, кто убил Карла, за это поплатится.
Люди «папа», их было трое, прибыли через полчаса. Они трижды постучали в дверь, и Авнер впустил их. С Авнером они говорили по-английски, между собой — по-итальянски. Они принесли с собой большую багажную тележку и темный пластиковый мешок.
— Вы можете уйти, — сказал ему главный. — Дайте мне ключи от обеих комнат. Ни о чем не беспокойтесь. — Он дал Авнеру какой-то адрес в Лондоне. — Ждите нас там. Мы оформим ваш выезд отсюда и вечером доставим ваши чемоданы.
Самый старший из итальянцев, одетый в темный костюм, разговаривал в мрачноватом тоне, как это и подобало представителю похоронного бюро. Может быть, похоронное дело и было его настоящей профессией? Авнер припомнил, как говорил ему «папа»: «Зачем вам самому копать могилу? Я пришлю вам могильщика. За небольшую плату. Не так ли?»
Никто не будет знать, где похоронят Карла. Но другого выхода нет. Нельзя было допустить, чтобы в это дело вмешались британские власти. Это означало бы конец миссии. И, более того, скомпрометировало бы Израиль.
— Здесь может быть пистон где-нибудь и кровь на постельном белье.
— Не беспокойтесь, — сказал человек «папа». — Мы позаботимся обо всем.
Авнер не сомневался в том, что так и будет. Подкупом или с помощью тайных ухищрений они своего добьются. Деньги и здесь, в Лондоне, играли свою роль. Нет сомнения в том, что в отеле можно найти служащих, которые согласятся помалкивать. Назавтра угловой номер будет чисто убран и готов к приему новых постояльцев. Карла, однако, никто уже не воскресит.
Через три дня Авнер встретился с друзьями во Франкфурте. Он был убежден, что они будут обвинять его в гибели Карла. Он и сам чувствовал себя виноватым. Заметил же он в тот день, что Карл был не в себе. И насчет блондинки сомнения у него были. Если бы не это — он бы и сам пригласил ее. Разве не должен он был предупредить Карла, не беспокоясь о том, понравится это ему или нет. В конкурсе на популярность у публики ему участвовать было не нужно. Если ты лидер, научись спокойно переносить неудовольствие окружающих. Это требует известного мужества. Не того, которое позволяет выстоять под огнем, — другого. Этого мужества ему явно не хватало. Так что в смерти Карла виноват он.