Однако никто больше так не думал, хотя чувство ужаса и горя, которое они испытывали, было неподдельным. У каждого оно выражалось по-своему. Ганс, впав в патетику, бормотал:
— Поднявший меч, от меча и погибнет.
Стив набросился на него:
— Я слышать не могу эту ханжескую белиберду, — заорал он. — Какой такой меч поднимали дети из Кирьят-Шмона? Террористы убивали в большинстве случаев тех, кто никогда не держал оружия. И ты это прекрасно знаешь. — Несколько успокоившись, он продолжал: — Бедняге Карлу следовало более легкомысленно себя вести. Тогда он не стал бы жертвой первой же шлюхи, которая попалась ему на глаза.
— Ты уверен, что именно она его застрелила? Или она только подготовила убийство? — спросил Роберт Авнера.
— Да, я думаю, что это она, — ответил Авнер. — Но уверенности у меня нет. Я должен сначала узнать, кто она и чем занимается.
— Что мы теперь должны делать? — спросил Ганс. — Приостановить операцию?
Вопрос был существенным. После некоторого размышления Авнер сказал:
— Нет, в той мере, в какой это от меня зависит. Мы сообщим, разумеется, о смерти Карла. Если они захотят нас отозвать, мы об этом узнаем. Но вопроса задавать сами не будем. До тех пор, пока не поступят специальные инструкции, будем продолжать. Пока что я попытаюсь выяснить, кто эта девица. Согласны?
Всем без слов было понятно, что о блондинке сообщать в Тель-Авив они не будут. В определенном смысле это было их частным делом и в задачи миссии не входило. На следующий день все четверо вылетели в Женеву. Авнер оставил в сейфе записку Эфраиму. Кроме того, он впервые снял со своего личного счета десять тысяч долларов. То же сделали и остальные. Снимать деньги со счета Карла они, естественно, не могли. Рассчитывали на то, что Эфраим позаботится о том, чтобы эти деньги были переданы вдове Карла. Независимо от этого, они решили передать ей сорок тысяч долларов из собственных денег, а также вещи Карла. Ганс и Стив в этот же вечер вылетели в Рим. Авнер думал, что, может быть, ему как руководителю следует это взять на себя, но, поразмыслив, решил, что Ганс с этой задачей справится лучше, и вылетел в Париж.
Он встретился с Луи и рассчитался с ним за услуги в Лондоне. Затем рассказал все, что мог о блондинке. Менее чем через неделю Луи сообщил, что может показать ему фотографии четырех женщин. Это были обыкновенные черно-белые снимки, из которых один был явно снят с ведома человека, которого фотографировали, а остальные три — скрытой камерой. Одну из фотографий Авнер тут же отложил в сторону. Было совершенно очевидно, что на ней была не та женщина, которую он искал. Затем он стал рассматривать остальные снимки. Женщины на них по всем характеристикам соответствовали описанию, которое дал Авнер. Не имело никакого значения то, что фотографии не были цветными. Цвет волос женщины с легкостью меняли. Почти то же можно было сказать и о цвете глаз. Контактные линзы были всем доступны. Авнер сожалел лишь о том, что снимки не сохраняли запаха. Уж запах мускуса он бы распознал мгновенно. Он потратил несколько минут на изучение фотографий и остановился на одной из них. На фотографии была изображена женщина, выходящая из аптеки. Снимок был сделан в Париже.