По прошествии шести месяцев начались практические занятия. Никаких экзаменов не было. Просто каждый день они получали задания, представляющие собой тесты, по которым инструкторы оценивали успехи будущих агентов. Авнер и понятия не имел, кто из его группы «прошел», а кто «провалился». Ничего и никому об этом не говорилось. Если кто-нибудь переставал появляться на занятиях, это означало что угодно: другое назначение, направление на работу в какой-нибудь специфической области или исключение из группы за профессиональной непригодностью. Конечно, они обсуждали это между собой, но официально им об этом никто и ничего не объявлял.
Прежде чем Авнер приступил к практическим занятиям, ему предложили несколько специальных собеседований по вопросам, связанным с его работой над различными материалами и соответствующими докладами. Он получил при этом ценную техническую информацию, но не более. Одно из собеседований, однако, носило уж очень специфический характер. Авнер не знал, как отнестись к нему. Выбросить все из головы как незначительный инцидент или, наоборот, рассматривать как суровое предупреждение на будущее.
«Шестое чувство» подсказывало ему, что в данном случае он столкнулся с чем-то зловещим, на что в свое время намекал отец. В конце концов Авнер решил не придавать этому инциденту значения, но забыть о нем все-таки не смог.
Человек, инструктировавший его в тот раз, венчиком белых волос вокруг головы напоминал Бен-Гуриона. Однако ничего привлекательного в его облике не было. Лицо хитрое, как у гнома, туловище короткое, рост, похоже, не более полутора метров.
Сидя на вертящемся стуле за столом, буквально заваленным бумагами, он едва доставал ногами до пола. Его руки с короткими, в табачных пятнах пальцами производили неприятное впечатление, которое дополняла грязная рубашка, когда-то, видимо, белого цвета. Он насмешливо поглядывал на Авнера из-под растрепанных бровей. Одна бровь была выше другой и смахивала на вопросительный знак.
Авнер подумал, что этот человек воплотил в себе все неприятные свойства галицийцев.
— Итак, вы собираетесь в дорогу, чтобы повидать мир, — начал сидящий перед ним чиновник. Очень хорошо. Садитесь и выслушайте меня. Я должен вас кое, о чем предупредить. Прежде всего — давайте без обид. Ничего лично против вас я не имею. Я вас никогда в жизни не видел, и все, что вы от меня услышите, я повторяю не только вам, но всем, кто ко мне приходит. Может быть, вам интересно узнать, что это за книги свалены на моем столе? Это бухгалтерские книги. Желаете знать, для чего они мне?