– Не болтать! – рявкнул бородатый. – Телефон в воду, куртки медленно сняли. А теперь сели у бортов лицом друг к другу и руки за спину. Вытягивайте, вытягивайте подальше! Вот так.
Берзин и Большаков переглянулись и послушно сели у противоположных бортов, вытянув руки за спиной над водой. Ловкие руки стянули каждому запястья пластиковыми кабельными стяжками. Обоих пленников перетащили в разные катера, и один из парней с автоматами посмотрел на бородатого и кивнул на пустые суденышки.
– А с этими что? Очередями дно пробить и пусть идут на дно?
– Не надо, – бородатый прислушался, крутя головой из стороны в сторону. – Выстрелы могут услышать. А так, когда найдут катера, решат, что оба пассажира утонули. Море, тут всякое бывает. Давай, хлопцы, отчаливаем. Время!
Мичман Тарасов опустился на днище перевернутой на берегу лодки и задумчиво посмотрел в море. Двое спецназовцев вели к нему старого рыбака и парнишку лет пятнадцати.
– Нету, – мотнул один из спецназовцев головой. – С вечера еще в море ушел.
Мичман поднялся, пожал старику руку, потом точно так же, как взрослому, пожал и Макару. Рыбак только развел руками, скорбно скривив обветренное лицо, сплошь покрытое морщинами.
– Давайте быстро и по порядку, – попросил Тарасов. – С самого вчерашнего вечера, как только капитан-лейтенант переступил порог вашего дома.
– Так он толком-то и не переступал, – заверил старик. – Макара еще дома не было, он на танцульках на турбазе дрыгался, а я сети чинил. И тут ваш Большаков приходит. Он у меня катер оставлял свой, двигатель посмотреть.
– Это я в курсе, – кивнул мичман. – А дальше?
– А дальше побалакали с ним немного о моторах, он и сказал, что хочет сам попробовать подрегулировать на ходу. Какие-то там у него идейки появились в голове, что-то где-то прочитал по моторам. А я что, давай, раз есть что покумекать. Договорились, что он попробует сам, а потом вернется, мы и бутылочку раздавим, повечерим с ним. Ну, ночевать я его оставлял у себя. Чего ему мотаться, выходные же у человека.
– Не пили?
– Нет, когда ж. Он сразу в катер и пошел в море. Хорошо завелся, тут кривить душой не буду. А потом я в дом и что там уж было, не могу знать. Не возвращался он больше. Да только у нас другое «чепе» было потом. Это, считай, уж через час после Большакова.
– Ну-ка, ну-ка! – нахмурился Тарасов.
– С моста прибежал человек. Уж не знаю, вы в курсе или нет, что командира вашего он со мной познакомил. Игорем Ивановичем его зовут, на мосту он работает. Инженером каким-то вроде. Бежит, а у самого голова в крови, шатает его из стороны в сторону, а глаза горят от возбуждения. Сразу видно, что беда. А он еще с ходу, мол, дед, катер есть на ходу? Я, конечно, заволновался, что да как стал расспрашивать. А он и слушать не хочет, только спросил, не пробегали двое мимо? А я и не видел никого. Про вашего Большакова сказал, что тот в море ушел, а больше никого. Да, и катер ему показал, что с турбазы мне пригнали чинить. У него движок уже в порядке был, я на него и указал инженеру. Он завел и ходу от берега. Больше ничего, вот те крест, не знаю. Макар пришел за полночь уже, спать лег. Так ничего больше и не происходило. Ни людей, ни шуму никакого не было.