Свою позицию в вопросе о национальном суверенитете и свое несогласие на интеграцию в рамках СЭВа румыны довольно умно прикрывают цитатами не только из Маркса и Ленина, но также из заявлений 1957 и 1960 годов. Они даже перефразируют некоторые замечания лидеров России. Поэтому Кремлю трудно пойти на открытое их осуждение и начать действовать против них, особенно учитывая щекотливое положение, создавшееся в мировом коммунистическом движении. Румыны знают это и полагаются на то, что русские лидеры тоже знают.
Болгария
Болгарская коммунистическая партия пришла к власти после второй мировой войны, имея почти все те преимущества, которых, по-видимому, недоставало компартии Румынии. БКП была старейшей коммунистической партией на Балканах, чем она весьма гордилась. Сразу же после первой мировой войны она стала одной из самых сильных политических партий страны, и даже в период своего подпольного существования, после 1925 года, она активно проявляла себя, выступая под прикрытием различных организаций коммунистического фронта. Она могла похвалиться наличием в ее рядах блестящих и весьма влиятельных деятелей. Основатель партии Благоев еще в 80-Х годах прошлого века создавал в Санкт-Петербурге марксистские кружки. Его преемниками были такие люди, как Раковский, Коларов и Георгий Димитров, пользовавшиеся большим авторитетом в международном коммунистическом движении. За ними стояла целая плеяда менее крупных деятелей, которые тоже вписали немало ярких страниц в болгарскую «коммунистическую легенду». Наконец, по давнишней традиций Болгария всегда была прорусской страной.
Сегодня, менее чем через двадцать лет после своего прихода к власти, Болгарская коммунистическая партия лишилась и вдохновения, и блеска, и гордости, она лишилась всего, кроме рабской подчиненности Советскому Союзу. В то время как соседняя Румыния сбросила с себя иго советского господства, а другие восточноевропейские государства по крайней мере старались уменьшить степень своей подчиненности Москве, сделать ее менее явственной, Болгария превратилась прямо-таки в карикатуру на образцового сателлита. Если другие ищут спасения в попытках ослабить эти узы, Болгария, кажется, намерена заменить их чуть ли не стальными обручами.
Эта ситуация возникла как результат недостаточной уверенности из-за неудач. Неудачи начались довольно рано, когда уверенность была еще велика, а восторженный подъем почти совсем не спал. Насилие всегда было традиционным элементом болгарской политики. В 1923 и 1925 годах коммунисты внесли свой вклад в эту традицию. Однако в 1945 году не было никаких серьезных причин настаивать на ее сохранении. Болгарский народ никогда не отличался антирусскими настроениями; болгарские коммунисты были сильны и чувствовали себя в полной безопасности. По сравнению, например, с Румынией, Венгрией или Польшей, классовая структура Болгарии была довольно ровной. Многие беспартийные специалисты были готовы поставить свои знания и опыт на службу родине, если бы проводилась мягкая и примирительная политика. Но восторжествовавшие коммунисты проводили политику чисток и репрессий, которая, если не считать того, что случилось позже в Венгрии, была самой жестокой во всей Восточной Европе. Потенциальная поддержка народа была резко отвернута. Сотрудничали только с марионетками-аграриями и некоторыми «беспартийными» политиками, которых стали презирать, пожалуй, больше, чем самих коммунистов. Нигде в Восточной Европе такая жестокая политика не была столь Ненужной и бессмысленной.