Северная Корея не последовала за Мао Цзэ-дуном, когда он проводил свою камланию либерализации под лозунгом «Пусть расцветают сто цветов». Утверждение, будто северокорейское движение «Крылатый конь», рассчитанное на огромное ускорение развития корейской экономики, было подсказано китайским «большим скачком вперед» 1958 года, представляется сомнительным. (Северокорейцы подчеркивают, что их движение началось в декабре 1956 года[154], когда китайцы еще и не думали о столь смелых экономических экспериментах.) Сельскохозяйственная политика Северной Кореи представляет собой нечто большее, чем простую копию китайского образца; то же относится и к ее программе индустриализации. По результатам и та и другая оказались намного успешнее того, что достигли китайцы. Даже сегодня, когда Ким Ир Сен присоединился к Мао по ключевым идеологическим вопросам, создается впечатление, что северокорейская внутренняя политика проводится независимо от советов Пекина. Так, в письме, разосланном Центральным Комитетом Трудовой партии Кореи ее членам (осень 1963 года), говорилось, что отныне главные силы партии должны быть направлены на производство потребительских товаров, «чтобы в течение одного или двух лет добиться эпохального повышения жизненного уровня». Это письмо написано в тоне, напоминающем скорее Хрущева, тоже ратующего за товары широкого потребления, нежели Мао, призывающего к ограничениям:
«Партия намерена полностью осуществить вековые чаяния народа, который хочет жить в домах, крытых черепицей, хочет носить шелковые одежды, хочет есть рис и суп с мясом И вести культурный образ жизни. Мы должны разрешить все задачи, чтобы наш народ мог жить зажиточной и культурной жизнью, какой живут другие народы…»[155]
Пхеньянская пресса отзывается о китайских коммунистах куда лучше, чем о русских. Например, осенью 1963 года северокорейская печать критиковала «Всемирную историю», выпущенную Академией наук СССР, за умаление вклада Кореи в историю и снижение роли партизан Ким Ир Сена, назвав все это «достойным крайнего сожаления» и «нетерпимым»[156]. Корейские газеты характеризуют советский вклад 6 послевоенные усилия Кореи как «духовную и материальную помощь в деле нашего восстановления после войны», но коммунистический Китай превозносят куда горячее: «…китайские народные добровольцы продемонстрировали свой подлинно нравственный характер интернациональных бойцов. Они защищали каждое дерево, каждый стебель травы как свои собственные и во время жестокой битвы делили с корейским народом радость и горе»