— Ее зовут Беатрис, она моя бедная сестричка. Вдова.
Джек с трудом сдержался, чтобы не охнуть. «Бедная сестричка» «Борова» своей фигурой больше всего напоминала бочку с круглым, как блин, лицом и покрытым болячками ртом. Когда она улыбнулась Джеку, на миг показались ее редкие гнилые желтые зубы. Джека передернуло.
— Вообще-то она повитуха, — продолжил «Боров» Келли, явно наслаждаясь происходящим. — А сейчас ищет себе респектабельного мужа. Только не больно часто они в наших краях попадаются, респекта-бельные-то. Так что, пожалуй, и ты сойдешь. На безрыбье, сам знаешь, и рак рыба. Так что давай.
— Что давай? — спросил Джек, совершенно не желая, если честно, услышать ответ.
— Сделай ее честной замужней женщиной, — ответил «Боров» Келли. Он подал знак, и какой-то старичок начал фальшиво пиликать свадебный марш на своей треснувшей скрипке. Джек с нарастающим ужасом следил за тем, как Беатрис поднимает прикрывающую ее лицо вуаль. Лучше бы она этого не делала, красивее от этого невеста не стала, скорее наоборот. Еще раз оглянувшись по сторонам, Джек понял, наконец, что находятся все они не на поляне, а стоят под выбеленным на солнце скелетом кита. Скелет кита, как известно, заменяет морякам церковь, а это значит... Да, это может означать только одно. Ужасное.
— Поздравляю, Джек, — подтвердил его опасения «Боров» Келли. — Сегодня день твоей свадьбы.
Джек тоненько пискнул и бросился было бежать, но не сделал и двух шагов, как его остановила веревка, которой он был привязан за шею. Второй конец веревки был прикреплен к алтарю. Приехали.
Появился священник, занял свое место перед алтарем, открыл потрепанную Библию. «Боров» Келли приказал, чтобы вперед вышли свидетели. Генри и Карину вытолкнули к алтарю. «Теперь понятно, почему на Карине это платье, — подумал
Джек. — И цветочки». Генри и Карину поставили слева и справа от Джека, а затем к алтарю подошла пара маленьких детей.
— А это еще кто? — спросил Джек, увидев детей. Таких уродливых малышей он еще не встречал за всю свою жизнь.
— Наши детки, — смущенно покраснела Беатрис, а затем наклонилась к уху Джека и прошептала, обдав его своим дыханием, которое пахло крепче, чем десять давно не мытых пиратов, с сильного похмелья к тому же. — Только в глаза им лучше не смотри. Не советую. Опасно.
Джек поежился, а священник начал читать молитвы. Когда же, пробубнив их, он предложил жениху и невесте положить свои руки на Библию, Джек придумал, как ему казалось, спасительную отговорку.
— Но у меня чесотка! — громко заявил он.
— Не страшно, у меня тоже, — ответила Беатрис.