— С этим можно как-то бороться? — спросил Бриг.
— Придется немного изменить курс. Уйдем влево километров на двадцать, потом вернемся. Пройдем ливневую полосу, попробуем стряхнуть воду, — сообщил пилот.
— Стряхнуть воду? Это как же? Тряпочкой протереть? — пошутил Тол.
— Придет время, увидите, — уклончиво ответил пилот и прервал связь.
В режиме тряски вертолет пребывал десять минут. Чтобы не перегружать машину, пилот снизил не только высоту, но и скорость полета. Теперь вертушка давала всего-то около восьмидесяти километров в час. Для двигателей это был не самый оптимальный вариант, но выбирать не приходилось. Иначе обледеневшая машина рухнет вниз, и тогда никакие двигатели ее не спасут.
Как только тряска закончилась, пилот снова заговорил. Он велел спецназовцам не покидать кресла и ни в коем случае не отстегивать ремни.
— Сейчас мы немного повисим вниз головой, — сообщил он.
Бриг хотел задать вопрос, для чего это надо, но посчитал момент неподходящим. В наушниках зазвучали команды, смысл которых он не совсем понимал, но интуитивно чувствовал, что любые расспросы будут лишними. Поэтому майор откинулся на спинку кресла и молча слушал разговоры членов экипажа.
Уверенный голос первого пилота перемежался с низким басом второго. Перехожу на ручное управление, меняю курс, включить противообледенительную систему, начать впрыск, проверить крен. Этот сугубо профессиональный разговор был так насыщен сленгом, что понять его смысл для обычного человека становилось совсем невозможно. Опускаю рыло, следи за копчиком, мясорубку не оторви, слоечка пошла, пора махало освобождать и все в таком духе.
Тол какое-то время хлебал эту словесную кашу, потом не выдержал и громко прокричал в микрофон:
— Парни, если вы и дальше собираетесь всю эту хрень нести, то хотя бы связь вырубите. От ваших копчиков и слоечек под ложечкой сосет.
— Черт, Леха, ты что, уши не вырубил? — прозвучало в наушниках, и связь прервалась.
Наступившая тишина пролилась успокоительным бальзамом на души пассажиров. Но такая благодать длилась совсем недолго. Спустя несколько секунд спецназовцы почувствовали, как машину начинает клонить вниз. Теперь в креслах их удерживали лишь крепкие ремни да руки, намертво вцепившиеся в подлокотники.
Машина приняла вертикальное положение и замерла на несколько секунд. Потом ее корпус мелко завибрировал, будто по нему пошел ток высокого напряжения.
Тол закрыл глаза и мысленно простился со всем этим миром. Бриг вдавил ноги в пол, пытаясь удержаться в кресле.
Внезапно вибрация прекратилась. Машина постепенно встала так, как ей и было положено.