— Слушай, зачем пугаешь? Зачем нервы мотаешь? — простонал попутчик, изнемогая от воздушной болезни.
— Страхование — прекрасная вещь, — вдохновенно продолжал Деточкин, вынимая из портфеля гербовую бумагу. — Вот ты гибнешь при катастрофе, а твоя семья получает денежную компенсацию!
Побледневший южанин ничего не ответил.
— Может быть, застрахуемся от несчастного случая? — предложил Деточкин. — Можно оформить здесь, пока мы еще в воздухе!
— Слушай, — догадался южанин, — ты страховой агент, что ли?
— Да. — Улыбка осветила лицо Деточкина, и он похорошел.
— Я так скажу, дорогой, — сосед рассердился, — ты не страховой агент, ты, дорогой, хулиган! Если мы разобьемся, кто ее найдет, эту бумагу? А если мы не разобьемся, я буду зря деньги платить?!
— Но вы же не в последний раз летите. — Деточкин ободряюще глядел на него наивными и грустными глазами.
Тут самолет провалился в воздушную яму. Южанин вцепился в подлокотник.
— Зачем я лечу? Зачем, я спрашиваю?
— В самом деле, зачем? — Деточкин был не чужд любопытства.
Южанин мечтательно улыбнулся:
— Сын в институт поступает!
— В какой? — спросил вежливый Деточкин.
— Я подберу самый лучший!
Деточкин улыбнулся:
— Вы что же, летите за него сдавать экзамены?
— Не будь наивным! Экзамены — это случайность. А в важном деле нельзя полагаться на случай!
В проходе между сиденьями появилась стюардесса с подносом в руках. На подносе лежали мятные конфетки. Деточкин потянулся к конфетке, но сосед схватил его за руку и отослал стюардессу.
— Понимаешь, девушка, не нуждаемся!
Он изловчился, снял с полки чемодан и раскрыл.
— Бери, страховой агент, это лучше будет!
Чемодан был заполнен черешней.
— Своя? — спросил Деточкин, отправляя ягоду в рот.
— У нас в стране все свое… — уклончиво ответил хозяин черешни.
Самолет накренился, и южанин опять застонал:
— Ненавижу летать и круглый год летаю…
— Бывает… — Деточкин уплетал черешню.
— Это потому, что каждому овощу свое время. Мимоза — одно время, помидор — другое, а мандарины — они вообще сами по себе!
— Вы бы на поезде ездили, — посоветовал Деточкин.
Видя, что аппетит у него отменный, сосед захлопнул чемодан.
— Я-то могу на поезде, черешня не может!
В иллюминаторе показался аэродром.
— Ну как, — спросил Деточкин, — все-таки будем страховаться? Самый последний момент — самый опасный!
— Опоздал, дорогой! — усмехнулся южанин. Самолет уже катился по бетонной дорожке. — Я подумаю. Ты ко мне заходи.
— На Центральный рынок? — лукаво спросил Деточкин.
— Зачем на Центральный? Я всегда на Тишинском работаю!
Через пятьдесят минут Деточкин прибыл в центр города. Тысячи москвичей в хорошем московском темпе бежали по улицам, скрывались в тоннеле подземного перехода, выбегали из-под земли и вновь исчезали в кратере метро. К остановке подъезжали троллейбусы. Сквозь их стеклянные стены, как товары в витрине, были видны пассажиры.