Что защищать? Заржавленные пушки,
Две улицы то в лужах, то в пыли,
Косые гарнизонные избушки,
Клочок не нужной никому земли?
Но все-таки ведь что-то есть такое,
Что жаль отдать британцу с корабля?
Он горсточку земли растер рукою:
Забытая, а все-таки земля.
Дырявые, обветренные флаги
Над крышами шумят среди ветвей…
«Нет, я не подпишу твоей бумаги,
Так и скажи Виктории своей!»
Потом, когда вражеский штурм был отбит, поручика с почетом отправили в отставку. Он же:
Он все ходил по крепости, бедняга,
Все медлил лезть на сходни корабля.
Холодная казенная бумага,
Нелепая любимая земля…*
(*Константин Симонов «Поручик»)
– Нина, Викторовна! – вскричал я, – ради Бога, скажите, кто написал эти замечательные стихи?
Полковник Антонова загадочно – как замечательно это у нее получается! – усмехнулась, и посмотрела на меня.
– Николай, – сказала она, – вы его не знаете. Но это не столь важно. Важно же другое – военный человек должен защищать свою Родину в любой ситуации, даже когда для некоторых она «не нужная никому земля». Вот и вы, Николай, скоро отправитесь в трудную экспедицию, чтобы земли на окраине России остались русскими.
Как я понял, речь шла о том опасном и трудном путешествии, о котором мне говорил граф Игнатьев во время нашего свидания в Женеве.
И вот я в Дербенте, древнем городе, помнившем древних персов, скифов и легионы Помпея и Лукулла. Мы с великим князем Михаилом Александровичем беседуем в крепости Нарын-кала, возвышающейся над узенькими улочками Старого города. Перед нами древнее Каспийское море и стоящие у причалов пароходы. Конно-механизированная бригада Красной гвардии, готовилась к походу в Южную Персию на помощь корпусу генерала от кавалерии Николая Николаевича Баратова. Перевезя морем личный состав и технику в порт Энзели, бригада генерал-лейтенанта Романова начнет свое движение к Ханекин, где находился штаб корпуса Баратова.
– Ваше императорское высочество, – обратился я к великому князю, – скажите мне, только честно, вы служите большевикам потому, что они держат в заложниках вашу семью?
Великий князь с улыбкой посмотрел на меня, как взрослые смотрят на несмышленых детишек.
– Что вы, господин прапорщик, – снисходительно сказал он, – просто однажды я заглянул в бездну, в которую катилась Россия, и ужаснулся. А когда понял, что остановить нашу страну на краю этой бездны могут только большевики и их вождь Сталин, то именно тогда я и сделал свой выбор. И прошу вас, не называйте меня больше «вашим императорским высочеством». Титул без реального его наполнения выглядит насмешкой и издевательством. Я для вас – «товарищ командир», ну, или на худой конец, «господин генерал-лейтенант». Хотя и слово «господин» не стоит употреблять всуе. Да и столь ли это важно? Помните, как у Шекспира: «Что значит имя? Роза пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет».