Задумчиво глядя на меня и бросив после некоторого молчания беглый взгляд в сторону офицера и секретаря, Ленин еще более пониженным голосом сказал:
— А я бы закончил его иначе: надо, чтобы, проснувшись в последний раз и взглянув на окружающее, он попросил… усыпить его уже навсегда.
И не успела я опомниться от поразившего меня ответа и попросить разъяснений, как он встал и, заявив, что после ранения ему нельзя много разговаривать, простился со мной.
— Ну, узнали, что вас интересовало? — спросил провожавший меня до конца коридора секретарь. — Я слышал, что вы разговаривали о романе.
— Да, — ответила я, еще находившаяся под впечатлением слышанного, — узнала, но не все. Слишком кратко было наше свидание.
Попросив прислать мне в Петроград «Новые искры» с обещанным Лениным автографом, я покинула Кремль, вполне удовлетворенная тем, что вопреки предсказанию добилась всего, чего желала.
Теперь мне предстояло еще побывать в Экспедиции за необходимыми для отъезда документами и у главы государственных издательств Воровского[39], чтобы испросить разрешение на выпуск журнала не только для рабочих, но и в продажу.
Я застала Воровского уезжающим, и, просмотрев «Новые искры» на ходу, он сказал:
— Роскошное издание. После революции у нас еще не было такого. Луначарский может позавидовать ему[40].
Обрадованная успешным началом, я стала говорить о необходимости возможно более широкого распространения такого аполитичного журнала, как «Новые искры», о том, что изящная литература и художественные рисунки разовьют вкус рабочих и т. п.
Воровский слушал меня настолько терпеливо и, как показалось мне, сочувственно, что, не сомневаясь в его согласии, я закончила словами:
— Рабочие будут очень обрадованы, что вы поняли их желание и согласились исполнить просьбу.
— Да, только не в настоящее время, — ответил Воровский. — Широкое распространение такого журнала сейчас, когда нам дорог каждый клочок бумаги, не только невозможно, но даже нежелательно. Нам предстоит борьба со всем миром, может быть, на сто лет вперед, и поэтому в данный момент мы нуждаемся больше в изданиях агитационного типа, в которых партийная идеология пронизывала бы все области жизни без исключения, приковывала бы мысль каждого только к борьбе за революцию. Когда мировой пролетариат уразумеет, что его спасение в гибели капитализма и свернет ему шею, он сможет тогда подумать и об эстетике, выражая ее, конечно, в формах, сообразных новому миропониманию. Если уж рабочим Экспедиции непременно хочется иметь издание такого буржуазного типа, как это, — указал он на «Новые искры», — пусть забавляются до поры до времени, но в своем кругу.