— Но как может сейчас существовать в России, да еще у самого Петрограда организация, неведомая Чека? — усомнилась я. — Ведь обрядности ее, вероятно, сопровождаются пением и другими проявлениями, которые не так просто скрыть.
— Исключительно потому, что всюду среди местных коммунистов и даже чекистов имеются последователи нашего учения. Они вошли в партии и Чека, как ходили в прежнее время в церкви, для отвода глаз. Тайные религиозные общества распространены сейчас в России больше, чем когда-нибудь, о чем можно судить и по тому, на что указали вы, то есть что под самым Петроградом, так сказать, у самой волчьей пасти окрестные деревни переполнены ими.
— А как называется ваше сообщество?
На мгновение мой собеседник как будто смутился, но, быстро оправившись, ответил:
— Преследователи называют его хлыстовщиной, мы именуем себя Божьими людьми.
— Скажите откровенно, — спросила я, — это правда, что радения (ритуальные собрания хлыстов) заканчиваются…
— Да, правда, — перебил меня странник. — Но надо понимать, что единственной целью происходящего после них является не наслаждение, как думают наши преследователи, а выжигание похоти. От нее идет все зло мира, а невыгоревшая дотла она подобна тлеющей искре, каждую минуту могущей выбросить пламя.
— В таком случае наиболее развращенные люди, прожигающие жизнь эпикурейцы идут прямой дорогой к истине? — подивилась я софизму.
— Как можно! Бог не проявляется в них сознательной борьбой с дьяволом, их целью не является истина, и они только тешат создавшего их беса. Поэтому, износив похоть, они остаются безжизненными, неодухотворенными трупами и часто кончают самоубийством, тогда как мы делаемся все радостнее. Впрочем, сейчас, когда преследование властью духа приводит к нам все больше и больше интеллигенции, она пытается внести в наше учение некоторые изменения, проповедуя, что убивать похоть надо не выжиганием ее, а бичеванием тела. Я не согласен с этим, и до сих пор только в одном пригородном «корабле»[85] это новшество имело успех.
— Все это меня необычайно интересует, тем более что идея вашего сообщества является такой же светлой, как и большинство религиозных учений, — сказала я. — Я уже бывала на собраниях пашковцев[86], а теперь мне бы хотелось побывать и на ваших, чтобы лучше ознакомиться с ее проведением в жизнь и, — покривила я душой, — если это меня удовлетворит, стать членом вашего «корабля».
Странник, казалось, только и ждал от меня такого заявления.
— Я могу проводить вас на одно из наших ближайших собраний, — ответил он с готовностью, — но, конечно, при условии, что вы никому, даже своим близким, не станете разглашать о виденном и слышанном. Если наше сообщество даст вашей душе то, что вы ищете, вы заявите об этом мне там же, на собрании, чтобы принять активное участие в радении до конца, если захотите остаться только зрительницей, чтобы потом обдумать ваше решение, вам придется покинуть нас тотчас же после «верчений».