– Куда ты, Фарид? – прошептал Мо.
– Я сейчас! – сказал Фарид и закинул рюкзак на плечо. Он перелез через черные камни в том месте, где когда-то было окно, и спрыгнул в траву. Металлическая плита, которую он отбросил в сторону, уже поросла алиссумом, невзрачные белые цветки которого покрывали ее, словно снег. Эту плиту Фарид нашел, когда ему пришлось провести здесь долгие часы с Сажеруком, с молчаливым, замкнутым жонглером. Забавляясь, мальчик прыгал в траву, чтобы прогнать скуку, и вдруг обнаружил яму под плитой. Он заметил, что под ней раздавался гулкий звук. Возможно, эту яму выкопали как погреб, но однажды ее использовали как тайник.
Мо наткнулся в темноте на скелет и отшатнулся. Вряд ли это был скелет взрослого человека. Он лежал свернувшись калачиком, и поэтому мальчик не испугался его – выглядел он вполне мирно.
Фарид задвинул плиту над тесной ямой. Мо был высок для такого убежища, но с ним мальчику было все-таки спокойнее, хотя он слышал такое же частое биение сердца Мо, как у него самого, когда они сидели рядом, прислушиваясь к звукам наверху.
Голоса были неразборчивы, словно доносились из преисподней. Вдруг кто-то наступил на плиту, и Фарид схватил Мо за локоть. Когда наверху все затихло, они еще долго не могли поверить, что вокруг тишина. Фариду даже стало мерещиться, что скелет двигается.
Мо осторожно сдвинул плиту и выглянул наружу – наверху действительно никого не было. Лишь трещали цикады да испуганно вспорхнула птица с обугленной стены.
Они взяли все: одеяла, свитер Фарида, в который он кутался ночью, и даже окровавленные тряпки, которыми Мо перевязывал ему лоб.
– Что ж, – произнес Мо, стоя у кострища, – сегодня одеяла нам не понадобятся. Что бы я без тебя делал, ухо-парень, ловкач и искатель тайников?! – воскликнул он и погладил мальчика по голове.
Потупив взор, Фарид улыбнулся.
Когда она сказала, что надеется обрадовать Динь-Динь, он спросил:
– А кто такая Динь-Динь?
– Как, Питер?! – изумилась она, но даже после разъяснений он так ничего и не вспомнил.
– Их так много, – сказал он. – Думаю, она теперь мертва.
И, кажется, был прав, ведь феи-то не живут долго, хотя сами настолько невелики, что и малый промежуток времени представляется им не таким уж маленьким.
Дж. М. Барри. Питер Пэн
Подручные Каприкорна искали Сажерука не там, где он был. Он не смог уйти из деревни. Сажерук прятался в доме Басты.
Дом Басты находился в переулке за двором Каприкорна, среди заброшенных построек, где обитали лишь кошки да крысы. Соседей у него не было, он вообще не любил общаться с людьми, кроме Каприкорна. Сажерук был уверен, что Баста спал бы, как собака, у порога Каприкорна, если б ему разрешил хозяин, но никто из подручных Каприкорна не жил в его доме. Они только охраняли его, а ели в церкви и спали в опустевшем доме, каких в деревне было немало. Чернокурточники постоянно меняли место жительства: сначала жили в одном доме, а если прохудится, например, крыша – перебирались в другой. И только Баста жил на одном месте. Сажерук предполагал, что он присмотрел этот дом, потому что у его порога рос зверобой – оберег от всякого зла, за исключением того зла, что было у самого Басты.