), – время жечь костры и почитать предков. Ужасное время, восхитительное время. Тучи затянули все небо плотной пеленой, и солнечные лучи, пробиваясь сквозь нее, разрезают ее, как ножами, на широкие полосы. Где-то далеко город запускает свои огромные моторы, распространяет новые запахи, целится ярко-красными лазерными лучами, создает и подсчитывает, и любовь, словно акции на биржевом рынке, то поднимается в цене, то падает. Проносясь галопом по одним тропинкам, мы можем увидеть минареты этой Мекки высоких технологий, но на других тропинках мы, словно в диком лесу, окружены деревьями и лужайками и совсем одни, и шуршащие под нами листья устилают дорожку, которая кажется деревенской.
– В Колорадо, где была моя конюшня, – говорит Джейн Мари, – верховой ездой занимались почти одни женщины, и я обратила внимание на то, что для всех этих женщин лошади были символом их собственных сложных внутренних процессов. Например, там была одна женщина лет за пятьдесят – ужасно толстая, ездившая на огромных лошадях. Она работала медсестрой и сиделкой, помогая людям восстанавливать душевное равновесие. И я заметила, что и к лошадям она относится так же. Стоило лошади получить какую-то травму, эта женщина начинала ее выхаживать. О здоровье и лошадях она говорила в тех же выражениях, что и о своих студентах, которых она учила ухаживать за больными. Она работала с психически неуравновешенными детьми, и я заметила, что она прекрасно ладит с беспокойными лошадьми.
Мы быстро скачем по сужающейся дорожке. Ветки кустов хлещут нас, словно маленькие проволочные метелки, и мы пригибаемся, чтобы защитить глаза.
– Там у нас занималась верховой ездой и одна шестнадцатилетняя девушка, Ким. У нее была лучшая в конюшне лошадь – изумительная лошадь экстра-класса, которая, пока она не досталась Ким, получала высшие баллы на конных выставках. Тетя этой девушки, немногим старше ее самой, родилась с тяжелой инвалидностью: одна ее нога была очень короткой. Однако она увлеклась лошадьми, и ее родители, люди богатые, не жалели ни сил, ни денег для того, чтобы ее научили ездить на лошади, и она прошла все этапы, пока не стала одной из лучших в стране наездниц. Просто, когда она ездила верхом, одно стремя было короче другого. Когда она умерла, ее племянница, Ким, унаследовала всех лошадей своей тети (с которыми та выигрывала национальные соревнования по выездке), фургон для их перевозки и все снаряжение. У Ким были чудесные лошади и вся эта фантастическая упряжь, но за всем этим скрывалось горе от потери тети, которую она так любила и так жалела. И эта печаль сопровождала ее всегда; Ким часто говорила о своей тете. Так что для нее ухаживать за этими лошадьми было еще и способом сохранить память о тете. У всякого в конюшне были свои веские причины заниматься верховой ездой, а иногда это значило, что у человека была какая-то травма, требовавшая врачевания. Думаю, многие обретают себя через отношения с лошадьми.