В сороковых годах, заскучав в Лондоне, Маркхем отправилась в Соединенные Штаты, где ее сразу же пригласили работать в Голливуд, на киностудию Paramount, в качестве консультанта на время съемки фильма «Сафари». Кинокомпания Columbia Pictures намеревалась сделать ее кинозвездой; там считали, что она «достаточно хорошенькая, чтобы играть в звуковом кино». К тому времени стали широко известны собственные приключения Маркхем, и она сделалась завсегдатаем голливудских вечеринок, где постоянно очаровывала симпатичных мужчин. Какое-то время она жила в доме на пляже Малибу со всемирно известным фольклорным певцом Берлом Айвзом. Один из мужей, с которыми она разводилась, даже поручил ведение бракоразводного процесса члену британской королевской семьи. Любовная жизнь Маркхем была скандально известной. Однако самый захватывающий период ее жизни остался позади, в Африке двадцатых годов, когда она пережила множество бурных и эксцентричных романов.
Очень молодые и неопытные, юные мечтатели устремлялись тогда в дикую Африку. Отрезанные от одуряющей городской жизни Англии времен короля Эдуарда, они сохраняли некоторые ее нравственные правила, но отвергали множество других. Женщины были необыкновенно независимы и озабочены личной свободой. Финч-Хаттон был не только авантюристом, но и эстетом. А Брор Бликсен был белым охотником, лихим и порывистым. В наше печальное время упадка мы уже не ощущаем себя наивными первооткрывателями – храбрыми, молодыми, авантюристичными, – хотя и живем в стране, считающейся страной больших возможностей; это ощущение, похоже, осталось далеко в прошлом. Мы можем быть одухотворенными, но что может быть выше экстаза горячей, чувственной, в полной мере физической жизни? Исследуя жизни людей того времени, мы испытываем чувство, которое можно назвать чувством-суррогатом: в их биографиях мы хотим найти следы того, что мы сами уже потеряли, – риска, страсти, любознательности, неумеренности.
О Броре Бликсене Маркхем говорила, что он – «самый выносливый и стойкий белый охотник, способный, целясь между глаз буйволу, несущемуся во весь опор, убить его одним выстрелом, одновременно обсуждая, что ему лучше выпить вечером – джин или виски». Он был ее хорошим другом и время от времени – ее любовником, хотя она никогда не была в него влюблена. Они часто работали на сафари вместе: Маркхем летала за припасами и выслеживала дичь с воздуха, а Бликсен великолепно охотился, совершал чудеса героизма, был неутомимым кутилой и волочился за всеми женщинами подряд, чем и был известен. Какое-то время он был женат на Исак Динесен. Бликсен жил дикой, колоритной жизнью и обучил многих особым приемам охоты – как, например, определять расстояние до бегущего слона по его экскрементам («опустите палец в его навоз и почувствуйте, насколько он теплый»). В этих диких местах вдвоем они оставили след, отмеченный, словно вехами, страданиями разбитых ими сердец. Однако в конце концов сбилась с пути, судя по всему, именно Маркхем. Женщина, наделенная тонкой наблюдательностью, а также смелостью, хитростью и ранимостью, – она никогда не доверяла этим своим сильным качествам. Вместо этого она торговала собой до тех пор, пока длилась ее молодость и не увядала ее красота. Выставленное на продажу сердце может стать валютой, а торговля любовью – ремеслом для казановы любого пола. Но Маркхем стала одинокой и трагической фигурой, проводившей все больше времени в танцевальном зале своей памяти. Несмотря на ее одиночный перелет от любовника к любовнику, сама по себе любовь почему-то от нее ускользала.