На следующем привале Бол вновь загорелся идеей обучить меня целенаправленно махать железкой, для чего выдал мне свой учебный меч — полоска подржавевшего металла с деревянной рукоятью.
— Святой отец, — с энтузиазмом бегал он вокруг меня, поправляя мою стойку. — Святой отец, держите меч обеими руками перед собой, из этой позиции отбиваться выгоднее всего. Перед тем, как парировать, делаешь шаг назад. Перед тем, как нанести удар — шаг вперед или вперед и в сторону. Меч держи крепко, а то выбьют. Следи за центром тяжести. Никогда не атакуй одним ударом, только двойкой или тройкой — два удара сверху или удар сверху и два посередине наотмашь. Да нет, ну не так!..
Пытаясь следовать его советам, я отмахнулся от невидимого противника и сделал шаг вперед, изображая атаку. Первым взмахом чуть не зацепил самого Бола, вторым срезал низкорастущую ветку, третьим вогнал «меч» в кору дерева, где он и застрял.
— Безнадежный случай, — вздохнул Хатчет, рывком извлекая меч. — Давайте, что ли, в путь… Через пару часов начнет смеркаться.
Мы вошли в разрушенный город ближе к вечеру. Хатчет и Бол, переглянувшись, достали короткие мечи — стандартные армейские гладиусы, — и пристроились у меня за плечами. Я даже не шел, а брел, подавленно и грустно. Развалины не сверкали глазами хищников, поджидающих нас, в небе не возникали внезапно грозовые тучи, в кустах не хрустели ветки под сапогами подкрадывающихся татей… Но одного взгляда на эти руины хватало, чтобы почувствовать: здесь была смерть.
Сосредоточившись, я усилием мысли создал святой огонек — татуировка на ладони вспыхнула и потекла голубоватым светом, образуя шар. Грусть не отступила, мои телохранители придвинулись ко мне поближе, настороженно озираясь. Мы шли по некогда знаменитой Улице Западных Ворот — сюда прибывали караваны длиной иногда с саму улицу, загонялись и осматривались бдительной стражей. Я помню, что дома здесь были исключительно с плоской крышей, чтобы маги могли патрулировать взад-вперед всю улицу и, при необходимости, атаковать лазутчиков, прибывших под видом мирных купцов.
А теперь вместо Улицы Западных Ворот была широкая мостовая, поросшая редкой травой, да груды камней вдоль нее.
Я водил святым огоньком перед собой, иногда направляя руку на развалины — если бы там был кто-то живой, зверь или человек, шар поменял бы цвет со светло-голубого на красный или розовый. Тихо. Безлюдно. И никаких следов магии.
Дойдя до первого разветвления улиц, мы остановились.
— Куда дальше, святой отец? — почти шепотом спросил Бол.
— Влево, — так же тихо ответил я.