— Вот так прямо, сразу? — удивился Бол.
— Отец Дэм, — угрюмо начал Хатчет. — Нам бы сперва в тот домик заскочить бы, а? Вещи мы там кое-какие оставили, забрать бы.
Ну да, вещи, подумал я. Видать, изрядно наскребли меди и серебра по тайникам, раз по жаре стремятся сделать такой крюк.
— Добро, — кивнул я.
Мы выдвинулись в сторону нашего временного дома в том же порядке, что и всегда: Хатчет впереди, Бол сзади, я в центре с вытянутой вперед светящейся рукой. Угрозы не чувствовалось, но в этом проклятом городе не стоило расслабляться.
Подойдя к месту падения большого дерева перед нашей «резиденцией», мы услышали голоса. Хатчет быстро присел за грудой ветвей, развернулся и знаком велел нам сделать то же самое.
— Что там? — шепотом спросил я его.
— Люди. Много. — Он прислушался и добавил: — Четверо или пятеро.
— Пих-дух, — не стесняясь меня, выругался Бол. — Там же наши вещи!
— Судя по звону, они их нашли, — расстроено констатировал Бол. — Говорил же, надо было за печку прятать!
— Дак я туда и спрятал! Половину… А второй мешок у грязи, за камнем.
— Вот за камнем и посмотрели…
— Пих-дух, — грустно высказался Хатчет. — Что будем делать, отец Дэм?
— Не знаю, парни, — ответил я. — Давайте послушаем. Может, это безобидные мародеры или нищие.
Ребята недоверчиво хмыкнули, но спорить не стали. Спустя несколько минут стало ясно: сидя за этим деревом, мы ничего не сможем выяснить. Голоса отражались от стен, наполовину приглушаясь коврами, вернее, их остатками. Не приближаясь, даже в полной тишине, слова были неразличимы.
— Вроде, голос некомандный, — неуверенно предположил Бол.
— Пойду выйду, — решился я. — Монахи, как правило, вызывают больше доверия, чем воины.
Хатчет моментально схватил меня за плечо, но подумал и отпустил. Кивнул.
— Мы подберемся поближе, — сказал он, доставая меч. — Если что — кричите.
— Непременно.
Я приподнялся и неспешным шагом двинулся в сторону бассейна. Возле упомянутого пограничниками камня стояли четверо мужчин, одетых как попало. Самый представительный имел куртку с бляхами, кожаные штаны и широкополую шляпу. Он мог быть и мародером, и купцом, и старостой какой-нибудь близлежащей деревеньки. На прочих же были залатанные плащи. Вид у всех был неопрятный, как будто накануне они посетили фермерский курятник, где проиграли битву за авторитет местному петуху.
Увидев меня, мужчины прервали разговор.
— Мир вам, братья, — начал я дружелюбно. — Я отец Дэм, очистник при пограничной заставе. Кто вы?
— Мир тебе, святой отец, — ответил тот, что был в шляпе. — Мы просто путники, ищем пристанище на ночь. Меня зовут Улеш, а это Улан, Улей и Улат.