– Ну, как там ребята, Алварес? – спросил его на завтраке министр.
Алварес, пожимая плечами, выдал любимый ответ:
– Хорошо, господин министр. Распределены по участкам работы. – Это был идиотский ответ типа А. В обычных обстоятельствах другого и не требовалось, но сейчас собирались грозовые тучи, и он счел необходимым воспользоваться ответом типа Б, более изысканным: – Но мне думается, будет лучше, если вы зададите вопросы по каждому конкретному случаю…
– Слушай, раз уж ты сам этого коснулся… – вступил в разговор Разведка и выразил обеспокоенность фактом недавнего появления в Испании ячейки неоталибов. И заявил, что нужно срочно организовать какую-нибудь инфильтрацию в их ряды. «Кого-нибудь из „ребят“», – уточнил он.
Со своей стороны, глава Оперативного реагирования желал знать, что следует сообщить в Интерпол по поводу банды, которая занимается организацией «белой» проституции на побережье в Андалусии. Ее связи и ответвления наводили на подозрения о том, что это часть известной «советской» банды (он использовал профессиональный жаргон, – так обозначались все преступники из Восточной Европы). Нужны «две-три девочки». Он не стал уточнять, естественно, что девочек этих неизбежно должны похитить. Когда же очередь дошла до него самого, министр признался, что спит с делами мадридских Отравителя и Наблюдателя под подушкой, вернее, что эти двое ему спать спокойно не дают.
И все, закончив, взглянули на Алвареса.
Он рассказал, как именно были распределены «ребята» и что является приоритетом в каждом случае, не углубляясь в детали. «Вам детали – лишняя заноза в задницу, – думал он, – вам бы только резюме получать». Он оглядывал их по одному, бросая им кости комментариев и хорошо понимая, как мог бы их напугать, если бы сказал, что без крайней необходимости сам никогда не встречается ни с кем из «ребят». Что все вопросы он обсуждает с Падильей, и всегда – как можно дальше от театров. Что он выстроил высоченную стену между собой и наживками – точно так же, как политики выстроили стены между собой и Алваресом. «Потому что, быть может, кто-то и думает, что существуют такого рода люди, – предполагал он, – но ведь они же не работают в этой стране, в этом городе, бок о бок с тобой».
– Так что все заняты – расставляют сети, – подвел черту Алварес, вовремя припомнив, что слово «наживка» находится под строжайшим запретом в разговорах с высшими чинами испанской полиции, не исключая и ситуации «неформального» завтрака.
– Так-так-так. – Хорхе Мартос, министр, улыбаясь, поглаживал изрядно поседевшую бородку. Алварес покорно ждал: он знал, что Мартос использует прием всех политиков – трижды повторяет одно и то же слово с целью выиграть время. – Без сомнения, пора бы получить какой-то результат, а то смотришь на доклады наших людей – и плакать хочется. Последнее, что они предлагают в связи с делом убийцы проституток, – обратиться в суд за санкцией на проведение обыска в более чем полусотне жилых домов по всей провинции.