Каштановую кобылку повели вперед за веревку. Погонщик водил ее по снегу.
— Здоровая, — сказал он. — Третий год пошел, боевая, сделает любого мужчину героем.
Кобылица подняла одну ногу, другую. Вася хотела подойти к ней, коснуться, осмотреть ноги, зубы, но не хотела оставлять Марью одну и открытую на спине Соловья.
«Здравствуй», — сказала Вася кобылке вместо этого.
Кобылка отступила на шаг, насторожив уши. Напуганная, но не глупая.
«Здравствуй?» — робко сказала она и с вопросом подняла голову.
Звук новых копыт донесся из арки ворот кремля. Кобылка отпрянула, привстав на дыбы. Погонщик опустил ее, ругаясь, и отвел в стойло.
«Вася», — сказал Соловей.
Вася обернулась. Трое мужчин ехали по площади на крупных конях. Они двигались клином, их лидер был в круглой шапке, вел себя изящно и властно.
«Челубей», — подумала Вася. Главарь бандитов, якобы посол Хана.
Челубей повернул голову, его конь чеканил шаг. Три всадника сменили направление и пошли к загону лошадей. Челубей кричал извинения с жутким акцентом, пока они расталкивали толпу. Потрясенные и злые лица поворачивались к татарину.
Солнце поднялось выше. Холодные белые огни загорелись на льду реки, блестели камни всадников.
Вася укрыла плащом ребенка.
— Не шуми, — прошептала она. — Нужно уходить, — она повела Соловья неспешным шагом к вратам кремля. Маша сидела неподвижно, но Вася ощущала, как колотится ее сердце.
Им стоило двигаться быстрее. Три всадника с идеальной плавностью расступились, и Соловей оказался окружен. Жеребец зло поднял копыта. Вася опустила его, крепко держа племянницу. Всадники сжимали поводья так умело, что зеваки шептались.
Челубей ехал на своей крупной кобылице спокойно и с улыбкой. Что — то в его легкости напоминало ей Дмитрия, в этот миг Челубей не был яростным мечником в темноте, и она подумала, что ошиблась.
— Спешишь? — сказал Челубей Васе, изящно поклонившись. Он посмотрел на Марью, наполовину скрытую и дрожащую под плащом Васи. Он изумился. — Я не хотел задержать тебя. Но, думаю, я уже видел твоего коня.
— Я — Василий Петрович, — ответила Вася, скованно склонив голову в ответ. — Не знаю, где вы могли видеть моего коня. Мне пора.
Соловей пошел. Но двое мужчин Челубея взялись за мечи и преградили путь.
Вася обернулась, играя безразличие, но она начинала бояться.
— Пропустите, — сказала она. На площади все замерли. Солнце быстро поднималось, вскоре улицы будут людными. Им с Машей нужно вернуться, и ей было плевать на угрозу улыбающегося татарина.
— Я уверен, — спокойно сказал Челубей, — что видел коня раньше. Я узнал его по одному взгляду, — он притворился, что думает. — Ах, — он стряхнул пылинку с красивого рукава. — Помню. Лес, поздно ночью. Интересно, что я встретил там сорвавшегося коня. Двойник твоего.