— Вы не поверите, — сказала Вася. — Мой брат мне не поверил.
Касьян выдохнул.
— Предлагаю, — едко сказал он, потягивая пиво, — испытать меня, Василий Петрович.
Это был почти вызов. Вася посмотрела на него и рассказала.
* * *
— Кто это знает? — резко спросил Касьян, выслушав. — Кому еще ты рассказал?
— Кроме брата? Никому, — с горечью ответила Вася. — Вы мне верите?
Тишина. Касьян отвернулся от нее, невидящими глазами смотрел на завитки дыма сотен печей на ясном небе.
— Да, — сказал Касьян. — Да. Я верю тебе.
— Что мне делать? — спросила Вася. — Что это значит?
— Что они — народ воров и сыновья воров, — ответил Касьян. — Что еще это может значить?
Вася не думала, что простые воры смогли бы построить дворец посла, как и вор не вел бы себя так изящно, как Челубей. Но она не спорила.
— Я хотела рассказать великому князю, — сказала она. — Но брат запретил.
Касьян постучал пальцем по зубам, размышляя.
— Должны быть доказательства, помимо твоих слов, чтобы идти к Дмитрию Ивановичу. Я отправлю человека проверить сожженные деревни. Мы найдем священника или жителя, что видел бандитов. Нужно больше свидетелей, чем ты.
Вася ощутила благодарность за то, что он поверил ей, что знал, что делать. Над ними зазвенели колокола. Две лошади искали траву под снегом, решительно игнорируя друг друга.
— Тогда мы выждем, — сказала Вася с новой уверенностью. — Но я не буду ждать долго. Скоро я испытаю удачу с Дмитрием Ивановичем со свидетелями или без.
— Понятно, — сказал Касьян, хлопнув по ее плечу. — Иди и помойся, Василий Петрович. Нам нужно в церковь, а потом праздновать.
Солнце облачилось в лиловые и алые доспехи под мерцающими звездами, и Вася пошла на вечернюю службу с тихим братом, с Дмитрием Ивановичем, с толпой бояр и их жен. В праздники женщины выходили, скрытые вуалью, на улицы в сумерках и участвовали в службе.
Ольга не пошла: близилось время ее родов, и Марья осталась в тереме с матерью. Но другие женщины высокого происхождения шли по дороге к церкви, неловко шагая в своих расшитых сапогах. Они шли вместе со слугами и детьми, казались зимним лугом цветов в вуалях. Вася, чуть сдавленная толкающимися боярами Дмитрия, смотрела на яркие фигуры со смесью любопытства и ужаса, пока насмешливый локоть не ударил ее по ребрам. Один из мальчишек в сопровождении князя сказал:
— Долго лучше не смотри, незнакомец, если не хочешь жену или сломанную голову.
Вася, не зная, смеяться или обижаться, отвернулась.
Башни собора были волшебными огнями в свете садящегося солнца. Двойные двери собора, украшенные бронзой, были вдвое выше людей. Когда они прошли от притвора в просторный зал, Вася замерла на миг, приоткрыв рот.