— Это вызовет страх у моих врагов, — сказал Дмитрий.
— Если не попытаетесь ударить кого — то рукоятью по лицу, разбив ее, — ответил Саша. — Там, где голова змеи соединяется с телом, получилось тонко.
Дмитрий посмотрел на рукоять.
— Давай проверим, — сказал он.
— Упаси Боже, — сказал Саша. — Но если хотите сломать рукоять меча, то не на мне.
Дмитрий повернулся к одному из раздражающих бояр, когда голос Саши развернул его.
— Хватит игр, — нетерпеливо сказал Саша. — Буря закончилась. Деревни горят. Поедете со мной?
Зов и суета за вратами заглушила ответ Дмитрия. Они замерли и слушали.
— Дюжина лошадей, — сказал Саша, вопросительно вскинув бровь. — Кто…
Подбежал слуга Дмитрия.
— Прибыл владыка, — выдохнул он. — Он говорит, что должен вас увидеть. Он привез подарок.
Морщины пролегли между бровей Дмитрия.
— Владыка? Кто? Я знаю, где мои бояре, и никто из них… Пусть заходит, пока не замерз насмерть у ворот.
Слуга убежал, заскрипели петли в холоде утра, незнакомец прошел врата. Он ехал на хорошем каштановом коне, за ним было сопровождение. Конь хотел встать на дыбы, но умелый всадник удержал его и спешился в облаке снега, осмотрел оживленный двор.
— Итак, — сказал великий князь, уперев ладони в пояс. Его бояре собрались, бормоча, за его спиной, глядя на новенького.
Незнакомец посмотрел на людей, пересек снег и подошел к ним. Он поклонился великому князю.
Саша посмотрел на новоприбывшего. Он точно был боярином: широкий и хорошо одетый с темными глазами и длинными ресницами. Его волосы, сколько их было видно, были красными, как осенние яблоки. Саша не видел его раньше.
Боярин сказал Дмитрию:
— Вы — великий князь Москвы и Владимира?
— Как видите, — холодно ответил Дмитрий. Тон рыжеволосого мужчины был дерзким. — Кто вы?
Темный пугающий взгляд двигался с князя на его двоюродного брата.
— Меня зовут Касьян Лютович, государь, — сухо сказал он. — У меня земли в двух неделях пути на восток.
Дмитрий не был впечатлен.
— Я не помню дани от… Как зовутся ваши земли?
— Башня костей, — ответил рыжеволосый. Они вскинули брови, и он добавил. — У моего отца было чувство юмора, и в конце третьей голодной зимы, когда я был мальчиком, он так назвал наш дом, — Саша видел гордость в широких плечах Касьяна, тот добавил. — Мы всегда жили в нашем лесу, ни у кого ничего не просили. Но теперь я пришел с дарами, великий князь, и просьбой, потому что мой народ страдает.
Касьян махнул на сопровождение, и они вывели кобылицу серого цвета такой хорошей породы, что даже великий князь притих на миг.
— Подарок, — сказал Касьян. — Может, ваши стражи примут моих людей.