Хватка Васи ослабла.
— Сломав…?
Полуночница почти улыбнулась, зубы блеснули красным в свете огня.
— Сломав, — сказала она. — Мудрая девочка, как ты и сказала, твоя сила работает в две стороны.
Вася молчала. Полуночница склонилась и прошептала:
— Рассказать тебе секрет? Тем сапфиром он привязал тебя к себе, но магия сделала то, чего он не задумывал. Она сделала его сильнее, но и тянула все ближе к смертности, и он все больше хотел быть человеком, а не демоном, — Полуночница замолчала, глядя на Васю, а потом жестоко прошептала. — Настолько, что он полюбил тебя и не знал, что делать.
— Он король зимы, он не может любить.
— Теперь, конечно, нет, — сказала Полуночница. — Твои руки сломали его силу, как я и сказала, и своими словами ты изгнала его. Теперь его будут видеть только умирающие в Москве. Убирайся из города, Василиса Петровна. Оставь его. Ты ничего не можешь.
Полуночница яростно задергалась и вырвалась из хватки Васи. Ее тут же не стало видно в дыму, укрывшем город.
* * *
Через миг Вася услышала вопль Соловья, Саша слетел с коня в талый снег. Брат крепко обнял их с Марьей, и Соловей радостно их нюхал. От Саши пахло кровью и сажей. Вася обняла брата, погладила нос Соловья и отодвинулась, пошатнувшись на ногах. Если она позволит сейчас слабость, не сможет собрать силы снова, и она яростно размышляла…
Саша поднял Марью на спину Соловья и повернулся к Васе.
— Сестренка, — сказал Саша. — Нужно идти. Москва горит.
Примчался Дмитрий. Он посмотрел на Васю, ее длинную косу и лицо в синяках. Его лицо стало холоднее и темнее, но он сказал лишь:
— Забирай их, Саша. Нет времени.
Вася не спешила забираться на Соловья.
— Оля? — спросила она у брата.
— Я найду ее, — сказал Саша. — Садись на Соловья. Уезжай из города с Марьей. Времени нет. Огонь близко.
За шумом во дворе великого князя, за его стенами Вася слышала крики людей в городе, они собирали вещи и бежали.
— Поднимай ее, — сказал Дмитрий. — Вывози их, — он поехал, отдавая приказы.
Вася в тенях прошептала:
— Ты слышишь меня, Морозко?
Тишина.
За стенами Дмитрия ветер бушевал, как река вокруг города, поднимая огни все выше. Она вспомнила голос Морозко:
«Только если ты умираешь, — сказал он, — ничто меня не отгонит. Я — Смерть, и я прихожу ко всем умирающим».
Вася не дала себе передумать, отговорить себя от этого. Она сняла плащ с плеч, укутала им опущенные плечи Марьи.
— Вася, — сказал ее брат. — Вася, что ты…?
Она не слышала остальное.
— Соловей, — сказала она коню. — Убереги их.
Конь склонил большую голову.
«Возьми меня с собой, Вася», — но она лишь прижалась щекой к его носу.