— Конечно, нет, — раздраженно ответила она. — Мне просто холодно…
— Хорошо, не умираешь, — сказал он, словно это было очевидно. Ей снова показалось, что он чуть приободрился.
— Как… — но она сглотнула и притихла, ведь сапфир засиял. Голубой свет зловеще сверкал на его лице, и свет напомнил о жутком воспоминании: камень пылал, и смеющаяся тень приближалась. Вася шарахнулась от него.
Он сжал ее крепче.
— Тише, Вася.
Его голос остановил ее. Она еще не слышала в нем эту незащищенную нежность.
— Тише, — снова сказал он. — Я тебе не наврежу.
Он будто обещал. Она посмотрела на него большими глазами, дрожа, а потом забыла о страхе, ведь с сиянием сапфира пришло тепло, обжигающее живое тепло, и она поняла, как сильно замерзла. Камень горел все жарче, пока она не прикусила губу, чтобы не закричать. Дыхание вырвалось из нее, гадкий пот бежал по ребрам. Лихорадка пропала.
Морозко опустил кулон на ее грязную рубаху и устроился с ней на снежной земле. Холод зимней ночи окружал его тело, но его кожа была теплой. Он укутал их обоих в синий плащ. Вася чихнула, когда мех защекотал нос.
Тепло лилось из кулона, окружало ее конечности. Пот бежал по лицу. В тишине он взял ее левую руку, потом правую, обводя пальцы по одному. Боль вспыхнула в руках, но приятная, пробивающая онемение. Ее ладони с покалыванием оживали.
— Не шевелись, — он поймал ее ладони рукой. — Тихо — тихо, — он другой ладонью рисовал линии огненной боли на ее носу, ушах, щеках и губах. Она дрожала, но сидела на месте. Он исцелял обморожение.
Рука Морозко замерла. Он обвил рукой ее талию, и холодный ветер ослабил жжение.
— Спи, Вася, — шепнул он. — Засыпай. На сегодня хватит.
— Там были люди, — сказала она. — Они хотели…
— Никто тебя тут не найдет, — ответил он. — Ты сомневаешься во мне?
Она вздохнула.
— Нет, — она почти уснула, была в тепле и безопасности. — Ты послал снежную бурю?
Тень улыбки мелькнула на его лице, хотя она не видела.
— Возможно. Засыпай.
Ее веки опустились, и она не слышала, как он добавил, словно уже себе:
— И забудь, — бормотал он. — Забудь. Так лучше.
* * *
Вася проснулась ясным утром — пахло холодной елью, теплым костром и солнцем в тени ветвей. Она была в своем кафтане и на своем спальном мешке. Огонь плясал рядом с ней. Вася долго лежала и наслаждалась непривычной защищенностью. Ей было тепло — впервые за недели — и боль из горла и суставов пропала.
Она вспомнила предыдущую ночь и села.
Морозко сидел, скрестив ноги, с другой стороны костра. Он вырезал ножом птицу из дерева.
Она с трудом села, пустая и слабая. Сколько она спала? Огонь согревал лицо.