Позже Сергей понял, что они с тестем не только разные люди — это было бы слишком мягко сказано, — между ними непреодолимая пропасть. Их разделяет все: идеалы, взгляды на жизнь, сама жизнь. Из разных миров они, и просто удивительно, почему оказались под одной крышей. Но все это он понял гораздо позже, а тогда, в Андижане, лишь изумлялся тестю.
И Лиля в этом доме стала какая-то другая, неузнаваемая. Очень часто надолго исчезала из дома, бросив Сергею на ходу: «Я к подруге!» С матерью на кухне о чем-то шушукались. Стоило появиться Сергею, как обе сразу умолкали. И еще новое: Лиля стала отводить свой взгляд, когда Сергей смотрел на нее. Когда приходил с работы отец, она вообще старалась не разговаривать с мужем.
Сергей часами возился с сыном. Учил его плавать в хаузе, гонять голубей, сажал его верхом на Джека и возил по саду. Сын засыпал его вопросами, на которые Сергей охотно отвечал, поражаясь детской любознательности. Юрку интересовало все на свете: почему гусеница зеленая, откуда берутся листья на дереве, почему кошка ест воробьев, сколько виноградин можно зараз съесть… И так без конца. Случалось, что Сергей с позором убегал от него: на такой жаре голова отказывалась работать.
Ночью под марлевым пологом, когда Сергей и Лиля наконец оставались наедине, он пытался поговорить с ней начистоту, но стоило лишь завести разговор про ее отца, как она замыкалась и не отвечала. А когда разозлившийся Сергей повышал голос и начинал возмущаться, поворачивалась к нему спиной и шептала: «Не можешь потише? Папа услышит!»
Все слова Сергея отскакивали от жены, как горох от стенки. По поводу фельетона Лиля сказала, что Сергей мог бы и не писать его, раз совесть не позволяет, но с отцом так разговаривать не имел права. Он все-таки у него в гостях. Мог бы как-нибудь по-другому… А вообще — и в этом она уверена — Сергей должен был выполнить просьбу отца. Пусть не фельетон, критическую статью хотя бы. А если бы он это сделал, то отец…
— Подарил бы нам бухарский ковер?.. — зло сказал Сергей.
Лиля как-то странно посмотрела на мужа и вздохнула.
— Ты совсем не знаешь моего отца.
— И знать не хочу!
— Я очень жалею, что все так получилось… — Лиля обняла его и, поцеловав, прошептала: — А может быть, ты все-таки напишешь этот дурацкий фельетон, Сережа?
Я хочу, чтобы у нас все было хорошо. С моим отцом не стоит ссориться…
Сергей отвернулся от нее и, чувствуя, как гулко застучало сердце, сказал:
— Вот сейчас я понял, что не только твоего отца — тебя совсем не знаю.
Отодвинувшись на край постели, Лиля с досадой сказала: