— По-разному. Он ведь и там говорит в глаза все, что думает, а это не всем нравится.
— Не пойму я его… Вроде бы не дурак, а ведет себя как последний глупец.
— Папа, мне с ним бывает трудно, просто, невыносимо жить, но он честный человек — тут не может быть никаких сомнений. За эти три года я его хорошо узнала. Пусть у него будут неприятности на работе, скандал дома, но он всегда поступит так, как подсказывает ему совесть… Не нужно было тебе просить его об этом фельетоне. В конце концов, я сама бы написала, а потом, дома, попросила бы Сергея поправить.
— Да разве в этом дело? Я хотел бы иметь зятя-единомышленника, а не врага. А он мой враг. Следовательно, и твой. И если сейчас ты это уже чувствуешь, то что будет дальше? Лучше вам расстаться тихо-мирно… Ну, погрустишь немного, а потом и это пройдет. Встретишь другого мужчину, только сначала покажи его мне… И уезжай ты из этого городишки! Поедем с тобой на теплоходе по Волге, рассеешься, отдохнешь… Я ведь вижу, что тебе тяжело с ним и ты совсем не отдохнула…
— Я не знаю, папа, — сказала Лиля. — Может быть, ты и прав…
Больше Сергей не мог выдержать. Он вскочил и, грохоча шифером, спрыгнул прямо на дорожку перед ними. У Лили лицо пошло красными пятнами. Она схватила отца за руку, а он, моргая, с невозмутимой улыбкой смотрел на Сергея.
— Я знаю, что нужно делать, — неожиданно для себя спокойно сказал Сергей. — Уехать отсюда! И немедленно!
— А подслушивать, молодой человек, нехорошо, — сказал Земельский, все так же криво усмехаясь.
Собрался Сергей за несколько минут. Когда вышел с чемоданом на веранду, все сидели за столом и ужинали.
— Я хотел бы взять сына, — сказал Сергей. Грузная, с огромными толстыми руками и плечами штангиста, Капитолина Даниловна прижала Юру к себе и хрипло крикнула:
— Не отдам!
— Не кричи, мама, — спокойно сказала Лиля и взглянула на мужа. — Зачем тебе сын?
— Я не хочу, чтобы он оставался в этом доме.
— Твой самолет улетает завтра в полдень, — сказала Лиля. — Можешь не спешить.
— Проводи меня до ворот, — попросил Сергей. Лиля взглянула на отца, пожала плечами и поднялась из-за стола.
— Ты сумасшедший, Сергей, — сказала она.
За воротами он взял Лилю за руку и, стараясь быть спокойным, сказал:
— Ты отлично понимаешь, что в этом доме мне оставаться больше нельзя. Лучше я переночую на вокзале, чем останусь здесь до утра… Я понял, что ты рабски послушна воле своего отца, который купил тебя с потрохами. И все-таки я прошу: уедем вместе!
— Ты говоришь чушь. Это мой дом. Я целый год не видела своих родителей.
— Твой отец хочет нас развести.