– Что-то случилось? – спросила я, потому что мы не виделись целую вечность.
– Все нормально, – спокойно ответила мама и протянула мне большой конверт.
Я открыла его и вытащила несколько листов бумаги с печатями нотариуса, какие-то платежные поручения, письмо на официальном бланке.
– Что это? – спросила я, пытаясь прочесть мелкий шрифт.
– Это пожертвование, сделанное одним уважаемым частным лицом на восстановление культурного наследия города. Другими словами, это деньги, которые поступят на твой счет совершенно официально. Благотворительность. Ты можешь ими воспользоваться для восстановления здания.
– Ты знаешь про отель? Откуда?
– Ты всегда думала, что я не интересуюсь твоей жизнью? – со вздохом спросила мама. – Напрасно. Я не звонила, да. Но всегда все о тебе знала.
Я почувствовала, что у меня кружится голова. Я ничего не поняла про эти сумасшедшие деньги, а тут еще признание мамы о том, что она, оказывается, всегда была в курсе моих дел.
– Мама, можно наконец мне все рассказать? – спросила я.
Мама промолчала.
– Хорошо, ОК! Не хочешь все рассказать, тогда объясни хоть что-нибудь. Совсем немного! Мама, я уже очень взрослая, ты даже не представляешь, насколько я взрослая!
Мама посмотрела и улыбнулась:
– Есть вещи, от которых и у взрослых волосы встают дыбом. Так что твой возраст здесь ни при чем. Я надеюсь, что с твоим отелем теперь все будет в порядке. Ну а на тот случай, если и этого не хватит, вот тебе маленький довесочек. – Мама вытащила другую бумагу, из которой следовало, что мне по дарственной переходит небольшой участок земли в ближайшем Подмосковье. Дарителем была мама.
– Мама, когда ты успела купить эту землю? – не удержалась я от вопроса, вспоминая жуткий дом и маленькую квартирку в Строгине.
– Я не покупала, мне подарили.
– В этом месте?! Подарили?! Ты хоть представляешь, сколько там сотка стоит?!
– Представляю, – невозмутимо ответила мама.
Я замолчала. Я уже осознала, что в моих мечтах наступил перелом. Я поняла, что все осуществимо, и не такой кровью, не такой болью и не такими нервами, как это могло быть еще день назад. И эти перемены произошли благодаря маме. Но я никак не могла уяснить, откуда все это богатство пришло в нашу семью. Мы сидели, молчали, смотрели, как мимо пролетают машины, как движутся по тротуару прохожие. Мы сидели, молчали и опять не знали, что сказать друг другу. «Черт! Что между нами такое стоит, что не дает развязаться языкам и потеплеть душе?! Что это может быть?! Какая тайна, какие секреты?! Что это за наваждение, преследующее нас столько лет?!» – подумала я и вдруг, показав бумаги из благотворительного фонда, спросила с отчаянием: