– А этот ее муж, Валера?
– Он прекрасный человек. У них была обычная средняя семья со своими радостями и трудностями. Их сын Кирилл тоже ничего не знает. Потом бабушка старела и переживала из-за своего решения. А мама оказалась твердым человеком. Она обещала бабушке не общаться со мной. И не общалась. Следила за моей жизнью, тайком помогала. Ее жизнь была раздвоенной, ее тайна была невыносимо стыдной, ее страхи не имели конца. Только из дневника я узнала, чего это стоило. Ну а потом, когда я выросла и нельзя было никого заподозрить в корысти, она рассказала тому старому возлюбленному обо мне. У них были удивительные отношения – они продолжались почти до смерти мамы. Отношения на расстоянии, вопреки обстоятельствам, времени, людям. Они помнили друг о друге. Да, он подарил ей эту безумно дорогую землю, мне помог открыть отель. Но помимо этого там была длительная и очень трогательная связь. Я должна сказать, мои родители – удивительные люди.
Наталья Владимировна встала и прошлась по кабинету. Зимин растерянно молчал. Эта история запутала его окончательно. В душе переплелись сочувствие, удивление, восхищение и… жалость. «Господи, надо все обмозговать! Так сразу уходить не очень удобно, но, по-моему, ей тоже хочется остаться одной», – подумал Зимин и поднялся со своего места.
– Простите, я злоупотребил вашим вниманием. Наверное, вам надо отдохнуть.
– Да, я, кажется, говорила уже, что вспоминать всегда трудно. Всего хорошего, мы еще увидимся. И буду думать над вашим предложением, – сказала Северцева.
– Да, конечно, – Зимин уже оглянулся в дверях, – и, пожалуйста, не волнуйтесь. Я ничего никому не расскажу.
– Я буду рада убедиться, что в вашем лице я нашла порядочного слушателя, – церемонно ответила Наталья Владимировна.
За Зиминым закрылась дверь.
Северцева посидела молча, потом придвинула к себе бумаги. Она была уверена, что Зимин никому ничего не расскажет. А если и расскажет – это не имеет уже никакого значения. Ни для кого – ни для судьбы отеля, ни для ее родственников. Она поступила мудро, что выговорилась перед этим почти незнакомым человеком. «Иногда посторонние лучше своих. Они удобны, словно несгораемые шкафы. Ничего никогда не пропадет. Потому что никому не нужно», – усмехнулась Северцева.
«Да, эта дама умеет удивить. И ведь не заподозришь, что разыграла спектакль. История потрясающая. Особенно ее финал. Как правило, все заканчивается не так благородно и красиво, а грязно и неприглядно», – думал он, спускаясь в лобби-бар. Ему сейчас хотелось с кем-то посидеть, выпить, потолковать о делах незатейливых, неболезненных.