А Биркита была мертва.
От этой мысли к ней болезненным потоком вернулась память. Биркита умерла. Киган умер. Брина умерла.
И она сама тоже.
– Ты не умерла, Морриган Кристина Маккаллан Паркер, Несущая Свет и моя Избранная.
Она медленно перевела взгляд на женщину, что стояла у изножья кровати. Та была столь ослепительно красива, что Морриган даже сощурилась. Но она быстро поняла, что не столько красота, сколько любовь и божественная сущность сверкают так ярко, что ей больно смотреть.
– Адсагсона?
Богиня улыбнулась.
– Это одно из моих имен. Меня еще называют Эпона и Модрон[35], Ану[36]и Биану, и многими другими именами. Это связано с тем, что у смертных много разных потребностей и им часто бывает сложно понять, что мы все одно божество, воплощение сил священной земли.
– Я должна была умереть! – вырвалось у Морриган, и она оглянулась на спящих бабушку и деда.
– Не беспокойся, пока мы разговариваем, они будут крепко спать. – Богиня с нежностью посмотрела на спящих и снова обратила свое внимание на Морриган. – Все очень просто. Я не могла позволить тебе умереть. Ты и так по моей милости испытала слишком много боли и прикосновений тьмы. Я не могла допустить, чтобы ты пожертвовала своей жизнью.
Морриган содрогнулась от ужаса.
– А Придери? Он тоже остался жив?
Прекрасное лицо богини потемнело.
– Придери бессмертен и не может умереть навсегда. Но твоя жертва надолго изгнала его из Партолона и твоего мира и на целую вечность из царства Сидеты.
Морриган вздохнула.
– Значит, он все-таки не умер.
– Зло невозможно уничтожить полностью. Но его можно побеждать снова и снова. Я прошу у тебя прощения, моя Избранная. Твоя юная жизнь была слишком трудной. Я позволила тебе сражаться с тьмой самостоятельно, без божественного вмешательства, потому что зло в истинном виде видят только смертные, и только смертная душа, нашедшая свою любовь, верность и честь, может восстать против зла и победить его.
Морриган подумала о Кигане, Бирките, Кае и Брине. Она не сомневалась, что все они видели зло и побеждали его, даже ценой собственной жизни. Она жалела только об одном – что богиня не позволила ей умереть, чтобы она смогла присоединиться к ним и начать путешествие к новой земной жизни, как гласил погребальный обряд Сидеты.
– Я прощаю вас, – тихо сказала она.
Богиня грациозно склонила голову.
– Я благодарю тебя за твое прощение и за все твои жертвы.
– И что теперь со мной будет? – спросила Морриган, чувствуя, что эти жертвы лежат тяжестью у нее на сердце.
– Ты будешь жить полной и насыщенной жизнью.
– В Оклахоме? – Она хотела добавить «без Кигана?», но не смогла выговорить.