Тамара ухмыльнулась. В драке она была расчетлива и беспощадна, но в другое время мне с легкостью удавалось вызвать у нее улыбку.
– Мне нравятся сорняки, – сказала она, отталкиваясь от перил и сматывая веревку. – Они умеют выживать.
Я поймала себя на том, что улыбаюсь в ответ, и спешно вернулась к работе над узлом. Проблема в том, что мне нравилось быть на борту корабля Штурмхонда. Мне нравились Толя, Тамара и все остальные члены экипажа. Нравилось трапезничать с ними, нравились звуки мелодичного тенора Петра. Нравились вечера, когда мы учились стрелять, ставя пустые бутылки из-под вина в ряд и делая шутливые ставки.
Это немного напоминало жизнь в Малом дворце, только без грязной политики и постоянной борьбы за статус. Команда общалась между собой легко и открыто. Все они были молоды, бедны и провели большую часть жизни в бегах. Они обрели дом на корабле и приняли нас с Малом в семью без лишних формальностей.
Я не знала, что нас ждет в Западной Равке, и вообще считала, что возвращаться туда – верх безумия. Но на «Волке волн», под раздуваемыми ветром белыми парусами, трепещущими на фоне ясного голубого неба, я забывала о будущем и своих страхах.
Стоило признать, я также прикипела и к Штурмхонду. Он дерзкий и нахальный, и всегда использует десять слов вместо двух, но меня впечатляли его капитанские навыки и то, как умело он управлял командой. Он не утруждал себя трюками, которыми пользовался Дарклинг, но все следовали за ним безоговорочно. Люди уважали его, а не боялись.
– Как Штурмхонда зовут на самом деле? – спросила я Тамару. – Какое его равкианское имя?
– Без понятия.
– Ты никогда не интересовалась?
– А с чего бы мне это делать?
– Но где именно он жил в Равке?
Она, прищурившись, посмотрела на небо.
– Хочешь отработать несколько приемов с саблей? У нас еще есть время перед началом моей смены.
Девушка всегда меняла тему, когда я упоминала ее капитана.
– Он же не мог просто рухнуть с неба на корабль! Разве тебя не волнует, откуда он взялся?
Тамара подняла сабли и передала их Толе, служившему судовым оружейником.
– Не особо. Он позволяет нам плавать и драться.
– И не заставляет переодеваться в красные шелка и разыгрывать из себя диванного песика, – поддакнул Толя, снимая связку ключей с шеи.
– Из тебя вышел бы отвратительный песик, – рассмеялась Тамара.
– Это лучше, чем прислуживать какому-то напыщенному идиоту в черном, – проворчал он.
– Но ты прислуживаешь Штурмхонду, – заметила я.
– Только когда он в хорошем настроении.
Я подпрыгнула на месте. Штурмхонд стоял прямо у меня за спиной.