– Надо же, какая удача! – заявила Аурика. – Мне еще никогда не удавалось убить кого-то дважды!
Она напрасно храбрилась, потому что получалось у нее откровенно плохо. Она устала, разрушая этот мир, да и выглядела она так, будто это она много дней провела в камере, а не Дана! Аурика была не в себе, ее холодное превосходство просто растворилось, сменившись паникой королевы, которая обнаружила, что ее обожаемая корона все это время была картонной.
И тем не менее, ведьма не сдавалась. Когда Амарканд двинулся к ней, она попыталась остановить его, она бросила на это все возможности своего мира. Но даже здесь, в убежище, которое она и выдумала, Аурика была бессильна. Когда-то она победила его только за счет обмана и предательства. Теперь же ее принуждали к честному бою, и она не знала, как выкрутиться.
Она пыталась обрушить на него здания, проломить под ним асфальт, увлекая его в темноту, поразить его молнией с грозового неба. Бесполезно! Власть от нее перешла к нему. В честном бою у ведьмы, привыкшей пользоваться чужой силой, не было ни шанса против главы дома Легио.
Амарканд же не спешил нападать на нее. Он даже не говорил с ней, потому что знал: это бесполезно. Аурика слишком долго жила только своими желаниями. Она не знает, что такое стыд или сожаление. Она – центр мира, ее мысли всегда будут посвящены только самосохранению.
Поэтому он показывал ей истину иначе. К окнам домов, окружавших их, прильнули люди и нелюди… все – мертвые. Но если Амарканд не выглядел мертвецом, то эти сохранили на себе жуткие черты последней агонии. Амиар не знал никого из них, но не сомневался, что все они были когда-то жертвами Аурики.
Вот они, ее судьи и присяжные. Вот единственное объяснение, которое она заслужила. Эти мертвецы были ответом на ее возможные мольбы о пощаде и требования о том, чтобы ее оставили в живых, как велят законы кластерных миров. В этой реальности действовал всего один закон, самый примитивный.
Прими то, что дала им. Круг замыкается.
Сообразив, что она не сможет навредить Амарканду, Аурика попыталась бежать. Она прошептала заклинание, которое наверняка должно было вернуть ее в человеческое тело, однако ничего не произошло. Этот мир уже переплелся с ней, связал ее душу и не собирался отпускать.
Со стороны домов к ней потянулись тонкие прутья арматуры. В реальном мире металл никогда не обладал такой гибкостью, мягкой, почти как у воды, но здесь было возможно все. Сколько бы Аурика ни металась, прутья поймали ее, скрутили, пробили насквозь. Один из них обвился вокруг нижней половины ее лица, не позволяя ей произнести ни звука. Ведьма все еще была жива, но она потеряла последнюю власть над этим миром. Ловушка, созданная ею для Даны, вдруг обернулась против нее.