– Вы разве не знаете, что унынию здесь не место? Оно плохо уживается с безумием. Раз уж все мы сошли с ума, надо бы повеселиться.
– Что? – только и смогла произнести Дана.
– Вас, впрочем, это не касается, вы не безумны.
– Я в этом уже не уверена!
– Нет-нет, будьте уверены. Ваша проблема – не болезнь.
– А что же тогда?
– Не что, а кто. Аурика Карнаж, естественно. Но и от нее есть спасение.
– От спасения я бы как раз не отказалась!
– Так получите его! Разве вы еще не поняли? Человек теней постоянно рядом, он смотрит на вас. Позвольте ему спасти вас – призовите его! Назовите его имя, и все закончится.
– Человек теней? Имя? О чем вы вообще?
Однако пациент не ответил ей. Разум исчез из его взгляда так же быстро, как и появился. За Даной снова наблюдали дикие, едва фокусирующиеся глаза – а потом пациент и вовсе ускакал с животным воем.
Но Дане показалось, что в дальней части комнаты стоит человек, сотканный из теней, и наблюдает за ней. Желание сдаться, такое сильное всего пару минут назад, постепенно отпускало ее.
* * *
Плутон не мог поверить, что не нашел этот мир раньше. Вдыхая его нежный яд, он чувствовал себя живым, как никогда раньше. Он был дома! Все, что окружало его сейчас, напоминало ему ту реальность, которую он покинул, теперь уже далекую и почти забытую. Он не тосковал просто потому, что любые сложные эмоции были ему чужды, их он считал типично человеческой слабостью. Но если бы он мог… Да, он бы сказал, что это связь с прошлым.
Ему нравилось примитивное, всепоглощающее умирание Пургаториума, его твердая земля, его темные норы. Это небо, грозы, ослепляющий песок – лучшее воплощение войны, которое он видел, и лучшее отражение его души.
– Пожалуй, я оставлю этот мир себе, когда все закончится, – сказал Плутон.
Его единственным слушателем было существо, которое смотрелось в Пураториуме откровенно лишним.
Плутон пока не подчинил себе обитателей этого кластерного мира, но они постепенно привыкали к нему. Они были сильными. Это не добавляло ему уважения или симпатии к ним, но порождало желание использовать их, как инструмент.
Они все были разными, но в каждом читалась сила, иначе они не попали бы в Пургаториум. Над его головой пролетали покрытые броней драконы. Земля под ним содрогалась, когда ее разрывали тела гигантских змей. Где-то неподалеку носилась дикая стая, вой которой был способен напугать смертных сильнее, чем грохот грозы. Еще этим утром Плутон видел, как посреди разрушенной улицы ифрит сцепился с вендиго, и оба они ушли окровавленными, израненными, но непобежденными. На него уже с интересом посматривали здешние горгоны и фениксы. Все они были кровожадны, но при этом разумны, и он не сомневался, что однажды они признают его власть.