- Поэтому и говорю, предупреждаю: не надо связываться с придурками! Тем более, замуж за них выскакивать. Даже по большой любви! Где она, любовь-то? У меня, у тебя, Лид? Кинул пятитысячную, и свалил. А ты: красивый, люблю!
- Больше не люблю, - буркнула я. – Я предателей, вообще, не жалую.
- Вот и помни об этом. – Анька, зараза, мне язык показала.
- Ты чего какая злющая? – спросила я у неё, когда мы из кухни переместились в её комнату. Дверь закрыли, я плюхнулась на диван и блаженно вытянулась на диванных подушках. На самом деле устала. И ноги от долгого хождения на каблуках гудели.
- Да ну, - отмахнулась сестра. – Одна сплошная морока, а не жизнь.
Я фыркнула от смеха.
- И кто же тебе голову заморочил?
- Смешно тебе. А я, может, страдаю?
- Может, - согласилась я.
Анька присела на край стола. Вытянула длинную ногу, полюбовалась. Ноги свои Анька любила. Считала, своей гордостью, и вечно носила мини.
- Что делать будешь? – спросила она меня, видимо, решив сменить тему. – Неужели здесь останешься?
- А у меня выбор есть? Надо прийти в себя… после такого предательства, - глухо проговорила я. Продолжила: - Денег накопить. А чтобы их копить, сама знаешь, нужно работать. А чтобы работать, не мешало бы работу найти. В общем, забот полон рот, как бабушка говорила.
- С одной стороны, это хорошо. Поменьше будешь думать о своём рыжем.
- Он не рыжий!
- Рыжий, рыжий, - настырно поддразнила меня Анька. – Конопатый.
- Ты точно злющая.
- Настроение на нуле. Жизнь идёт, а я живу с мамой.
- Не клевещи на тётю, она классная.
- Ага, когда ты в Питере живёшь. А вот как она начнёт решать твои проблемы, по-своему, вот тогда и посмотрим, как ты запоёшь.
- А я не против. Может, она семейство от меня отвадит?
- Сцепиться с Луизой по достойному поводу, мама давно не против. Но вряд ли она победит.
- Да уж. Против мачехи сработает только осиновый кол.
- Слушай, есть мысль. Пойдём в ресторан? Отметим твоё возвращение. – Заметив, как я в сомнении нахмурилась, бодрые интонации решила поубавить. – Или погорюем. За бокалом красного вина.
Я сделала вид, что призадумалась, но уже через пару секунд согласно кивнула. А Анька расцвела в улыбке. Победно вскинула руки.
- Тогда выбираем лучшие платья, и идём страдать. Хвались нарядами!
Хвалиться получилось плохо, все мои наряды оказались изрядно помятыми после многочасового путешествия из культурной столицы. Пришлось браться за утюг и приводить платья в порядок. Затем примерка, выбор был непростым, и, в итоге, из дома мы вышли глубоким вечером, под настойчивые наставлению и предупреждения тёти Наташи. Мы с Анькой, как когда-то в юности, словно нам снова было по семнадцать, кивали её маме и беспрестанно улыбались, обещали вести себя хорошо и быть серьёзными девушками. А когда, наконец, вышли за дверь, и закрыли её за собой, переглянулись, но смеяться или вздыхать поостереглись. Тётя Наташа наверняка ещё стояла за дверью.