***
- Как вы быстро добрались.
- Извольте, как же мы могли медлить, когда великий человек в беде!
«Хотят получить побольше златцев», - думал Мокроус.
- Никак не возьму в голову, откуда он знал, что вы в Выселках?
- Слава идет впереди нас.
- А ваши имена?
- Захар из Простора, - сказал Теодор Кительсон.
- И Увар, оттуда же, - подхватил Олег.
- Стало быть, у вас там в Просторе, преподают знахарское ремесло?
- Как мы уехали, так больше и некому преподавать.
- Увар, а мы с вами не могли видеться где-нибудь?
- Сомневаюсь, я впервые в ваших краях.
- Или… скажите, нет ли у вас отца или деда, вольного охотника?
- Чего нет, того нет.
- Что же. Просто вы очень похожи на одного старика…
- Может, посмотрим на страждущего? Нас ведь для этого вызвали?
- Извольте. Он в обеденной зале. Ловит муху, упавшую в суп.
Все трое прошли сени и остановились у входа в обеденную залу.
Бокучар сидел не во главе стола, а на его углу. Он так низко склонил голову, что борода оказалась в похлебке. Наместник пытался поймать муху, плавающую в супе, но букашка все ускользала.
Теодор Кительсон напустил на себя серьезный вид.
- Давно он так?
- Первый день.
Олег, незаметно для советника подмигнул другу и спросил Мокроуса:
- А в лесу он не был давеча?
- Был. Как вы узнали?
- Это, печально известная, волчья лихорадка, - сказал Теодор Кительсон и тяжело вздохнул. Так тяжело, как только мог.
- Но откуда она у него?
- Вероятнее всего, он прошел мимо куста, с черной волчьей ягодой, а в это время года она цветет рьяно, как никогда. Ягоды настолько раздутые, а стенки их настолько тонкие, что слабое дуновение ветра способно разрушить этот нежный кокон, из которого полетят во все концы крошечные, и очень ядовитые для человеческого разума, семена. Думаю, что он задел, одну из таких ягод и немного подышал семенами.
- Сколько здесь живу, никогда о таком не слышал. Как говорите? Черная волчья ягода?
Олег взял слово:
- Как только человек вдохнет эти семена, так у него тут же отнимаются ноги и руки. К счастью это быстро проходит. На следующее утро, он уже может ходить, но, к несчастью, вместе со способностью ходить приходит и жажда крови. Чаще всего это проявляется убийством, а то и несколькими. К тому же, больному напрочь отбивает память, он путает слова, забывает названия, имена.
- А убийства.
- Да?
- Сколько их может быть?
Знахари переглянулись. Теодор Кительсон заговорил первый:
- Был случай у нас в Просторе, когда один лесоруб подхватил такую заразу. Он убил полдеревни, пока не был излечен... путем отделения головы от тела лопатой. А начал он свой кровавый поход с бродячего торговца. Почему-то, человек, больной волчьей лихорадкой всегда начинает с малознакомых ему людей и заканчивает самыми близкими. Тех кого он не видел до болезни, он будто вовсе не замечает.