— Если получат повестку…
— То будут молчать как рыбы, утверждая, что ничего не знают. Поверьте, мисс Арнольд, эти люди слишком ненавидят полицию, чтобы заговорить.
— Ты говоришь о детях, Дарк. К ним всегда можно найти подход.
— Я говорю о детях, которые потеряли абсолютно всё. Они намного циничнее вас, мисс Арнольд. Для них вы все…мы все — не более чем способ получить те или иные блага. И ради достижения своих целей они с готовностью используют любого из нас.
Оторопела, не веря в то, что слышу. Чувствуя, как изнутри волна протеста поднимается. Эти люди, они стояли на холоде столько часов, чтобы поддержать своего главаря, который так легко открещивается от принадлежности к ним.
Наклонилась к нему, пристально в глаза вглядываясь, пытаясь эмоции прочесть. Не могла я ошибиться в этом человеке. С другой стороны, а что я знала о нём, кроме сухих фактов из материалов дела? Почему считала, что он должен быть обязательно благородным, если взял шефство над бездомными?
— Как? Как ты можешь…
— Вы удивлены, мисс Арнольд?
В глазах насмешка вспыхнула холодными искрами.
— …говорить так, будто ты их…
— Презираю?
— А ты презираешь?
И снова плечами пожал, удерживая мой взгляд своим, не позволяя отвернуться той самой тьмой, в самом центре которой словно бесы танцуют.
— Я их защищаю. И это единственное, что им нужно.
— Но как же они? — кивнув в сторону окна.
— Они? Вы думаете, они от большой любви или уважения торчат здесь?
Дарк откинул голову назад и расхохотался, а когда резко замолчал и снова на меня посмотрел, я увидела, что его глаз смех не коснулся.
— Я единственный, кто дает им защиту. Кто обеспечивает их едой и крышей над головой. Если завтра наступит голод, они первым разорвут на части меня, чтобы сожрать.
— Почему тебя?
— Чтобы я не мешал сделать этого с другими.
Он псих. Ведь псих? Потому что на его лице я вижу наслаждение. Ему нравится запутывать меня…и я могла бы прекратить этот разговор в любую минуту. Могла бы. Но не стала, убеждая себя в том, что должна узнать его глубже, подойти как можно ближе к краю пропасти, за которой скрывается личность возможного убийцы.
— Тогда зачем всё это ТЕБЕ?!
— Потому что больше никто за это не возьмётся.
— Это не ответ.
— А вам так важно его услышать, мисс Ааааарнольд? — растягивая первую букву моей фамилии, и я невольно отшатнулась, чувствуя, как от этого бархатного низкого тембра сотни мурашек встрепенулись по позвоночнику. Во рту стало сухо, и я облизнула губы, глядя на то, как меееедленно голову набок склоняет, будто изучая мою реакцию на свой вопрос.