Оно здесь? Опять?!
Помимо роскошного наряда в свертке имелась записка. На непослушных ногах приблизившись к окну, я прочла одну короткую фразу: «Это платье твое».
Подпись отсутствовала, но и без нее было понятно, кто мне его прислал. Переведя взгляд на платье, я увидела, как красиво под лунным светом переливаются жемчужинки, как мерцает тончайшая ткань, как… Решение пришло неожиданно.
Вот он — выход! Конечно, приняв такой дорогой подарок, я тоже в некотором смысле буду должна пирату, но все же это лучше, чем брать у него взаймы!
Воодушевленная неожиданным проблеском света, я даже не стала задумываться, появился этот сверток в комнате до моего прихода или же после. Когда и по каким причинам Флинт мне его прислал, не имеет значения, если платье спасет папу от тюрьмы!
Сейчас я предельно ясно понимала, насколько сильно люблю своего непутевого, сбившегося с истинного пути родителя. Как бы с ним ни было порой тяжело, он вырастил меня, не бросил, не отдал в приют. Воспитывал, как умел. И кормил, и, когда болела в детстве, ухаживал, и даже куклу однажды купил. Нельзя ему в тюрьму, он ведь там совсем пропадет! Даже если посадят ненадолго, кто его потом на работу возьмет, хоть бы и грузчиком? Да и у меня, как ни эгоистично это признавать, тоже проблемы будут. Снова сплетни пойдут, что отец кадета сидит за решеткой.
Решение было принято, и теперь оставалось придумать, как продать платье. В магазин его, естественно, не вернешь. Можно было бы подключить Далию и вместе поспрашивать у соседей, не согласится ли кто его купить, но тогда сразу пойдут вопросы, откуда оно у меня взялось. К тому же вряд ли кто-то захочет распрощаться со столь значительной суммой. Хоть и выйдет дешевле, чем в магазине, все равно нанесет ощутимый удар по кошельку.
Оставался всего один вариант, прибегать к которому хотелось меньше всего.
Дроу.
Помимо изготовления дешевых подделок, они скупали и перепродавали как мало-мальски ценные вещи, так и по-настоящему дорогие. Обращаться к ним было рискованно, но выбора не оставалось.
Я знала всего одну подходящую точку, и располагалась она неподалеку от Слезных трущоб. Попрощавшись с отцом и пообещав, что еще зайду, я вышла в прихожую и цепким взглядом окинула полупустые вешалки. Идти на встречу в форме ловца было идеей далеко не лучшей, поэтому я накинула старый папин плащ. Он укрыл мою фигуру с головы до пят, капюшон скрыл лицо, что и требовалось.
Когда я выходила из дома, наступил поздний вечер, и над Сумеречьем разносилась музыка, исполняемая призрачным оркестром. Сегодня они играли нечто печальное, навевающее смертную тоску и никак не подходящее празднику алых рассветов. Поднятию боевого духа такая музыка не способствовала, но одержать страху верх я не позволяла. Никакой паники! Иначе и толку не будет никакого.