— Зачем вы это делаете? — спросила Айна, глядя на протянутый ей черный с серебром плащ. Цвета Эрдеров.
— Я никогда не убивал детей. И другим не позволю. Одевайтесь, ну же!
Девушка подчинилась. Для начала она натянула оказавшуюся до жути неудобной перевязь с мечом. Ножны тут же принялись бить ее по бедру, стоило сделать только шаг. Айна накинула на плечи плащ, оказавшийся очень просторным, и завернулась в него. Осторожно надела шлем на голову, его острая стрелка приникла к носу, обжигая его холодом.
— За гвардейца вас все же примет только слепой, — поджав губы, сообщил Гальс. Его голос теперь звучал немного приглушенно. — Когда минуем караулы, будем пробираться малолюдными местами, глядишь повезет. Мне бы вас из особняка вывести, а дальше — свобода. Идемте.
Коридор, в который они вышли, оказался длинным и просторным, заполненным холодным свежим воздухом — никакой мертвенной затхлости, что обычно приписывают казематам. Впрочем, настоящими казематами эта темница явно не была.
Здесь имелось множество камер, таких же как та, в которой держали Айну, но все, похоже, пустовали — по крайней мере, из них не доносилось ни звука. По стенам слабо горели факелы, почти не давая дыма. От темных стен исходила прохлада. Девушка вдруг поняла, что не боится. Ни капельки. Страх куда-то пропал.
Когда они приблизились к высоким двустворчатым дверям, Александр замедлил и без того неспешный шаг. Потер ладони — первое явное проявление тревоги. Александр взялся за двери и распахнул их — прямо в лицо дежурившим за ними двоим воинам в полном доспехе.
— Сэр, вы не одни? — спросил караульный удивленно.
Айна не заметила, откуда вылетел стилет, вонзившийся солдату прямо в глаз. Убитый на месте, гвардеец Эрдеров еще не успел даже рухнуть, а Гальс уже развернулся ко второму стражнику. С лязгом выхватил меч и шагнул вперед. Все, что смог сделать его противник, так это обнажить оружие — когда вырвавшийся ему навстречу клинок вонзился острием в сочленения доспеха. Раздался стон, тут же задушенный ладонью в черной перчатке, сжавшей губы умирающего.
Александр с некоторым усилием высвободил меч и обернулся к Айне. Она заметила, как с прямого лезвия на каменный пол рухнули тяжелые капли крови.
— Ваша помощь так и не понадобилась, — сказал граф.
Девушка вздрогнула, только сейчас сообразив, что простояла в ступоре все те несколько секунд, что заняла схватка.
— Обнажите меч, — приказал Александр.
— Что?
— Обнажите меч.
Подчинившись, Айна потянула из ножен клинок, доставшийся ей от охранявшего ее камеру стражника. Боевое оружие оказалось тяжелым и неудобным, Айна больше привыкла к предназначенной для дуэлей шпаге, любимой в те дни иберленским дворянством. Напрягая занывшую руку, девушка сделала несколько неуклюжих выпадов. Граф молча пронаблюдал за ее ухищрениями, а потом меч Айны вдруг отлетел в сторону — она чуть не выронила его из рук. Александр мягко коснулся ее груди кончиком своего клинка. Девушка так и не сумела заметить его атаки, настолько быстро та была проведена.