— И что, так удобно носить палочку? — спросил я, кивая в сторону правого уха соседки по купе.
— Немного, — всё тем же странным тоном ответила девочка.
Мимо прошло несколько школьников в мантиях, они остановились, хотели что-то сказать, скорее всего, попросить разрешения ехать в этом купе, но завидев Лавгуд с её отстранённым взглядом и палочкой, задорно торчащей из-за уха, тут же продолжили путь.
— Ну его нафиг, сумасшедшая какая-то, — донёсся до меня громкий шёпот одного из мальчишек.
— Луна, а ты начинаешь мне нравиться, идеальный оберег от школяров, решивших покуситься на место в купе!
— Рада помочь, — улыбнулась девочка.
— Родители тебя учили разным магическим штучкам?
— Я живу с папой, — ответила Лавгуд. — Мама умерла. Она была необыкновенной волшебницей, но любила эксперименты. И однажды её превращение плохо закончилось. Мне было девять лет.
— Ох, ёперный-олень! Извини, знал бы, не стал затрагивать такую тему. Луна, ты не переживай, душа твоей матери обязательно переродится в другом мире. Наверняка она уже живёт новую жизнь беззаботного младенца, агукает, пьёт вкусное грудное молоко.
— Думаешь? — спросила девочка. — Я из-за этого очень грущу временами. Но у меня есть отец.
— Луна, не стоит грустить о погибших. Ты должна знать — после окончания жизни душа улетает в иной мир и рождается в другом теле. Если повезёт, то у души даже могут сохраниться воспоминания. Ну, или не повезёт — с какой точки зрения посмотреть.
— Ты меня обнадёжил, Колин, — улыбнулась блондинка. — Я тебе верю.
Очередные несколько школяров, лишь кинув взгляд на Лавгуд, тут же прошли мимо нашего купе, что вызвало у меня улыбку и прибавило настроения. Поправив очки, я радостным тоном произнёс:
— Два блондина — это сила! Если так дальше пойдёт, глядишь, до самого Хогвартса вдвоём в купе останемся. Ты, главное, палочку из-за уха не доставай.
— Так действительно удобней, — произнесла Луна.
— Так я и не спорю, всяко лучше, чем в заднем кармане штанов. Видел я одного уникума на платформе, который носил палку подобным образом. Вот сядет, и сразу познает дзен и прочие ругательные слова.
Раздался гудок, извещающий о скором отбытии поезда. На перроне началась суета, дети поспешили к вагонам, родители отходили от состава. Через разделительный барьер зашла толпа рыжих: девочка одиннадцати лет, близнецы примерно четырнадцати лет, более взрослый подросток, худой и высокий мужчина с залысиной и полная женщина. Все они суетились, тащили гору вещей и спешили к составу.
— Да уж… — протянул я. — С такой толпой детей не мудрено опоздать к отправлению поезда. То один что-то забудет, то другой.