Пригибаясь и прячась за кустами, словно вор, горастанский принц, наследник престола и единственная надежда своей империи, спешил вглубь парка в сопровождении внучки марантийского графа и дочери судовладельца. Примечательная парочка удалились подальше от взглядов смотрителей. Они огляделись и уселись прямо на траву, скрывшись за пышным кустом сирени, обменялись взглядами и повалились на землю, давясь от беззвучного смеха. Спасение неизвестной госпожи Гольдардт превращалось в развлечение.
– Что теперь? – спросил Дин, как только успокоился и снова сел.
– Теперь нам нужно найти другие калитки, – подумав, решила Тина. – Не потащат же они ее мимо смотрителя. Если решили украсть ради выкупа, значит, горожанин богат и известен.
– Согласен, – кивнул его высочество, поднимаясь на ноги. – Идти?
– Идти, – весело кивнула мадемуазель Лоет, вкладывая свою ладошку в услужливо подставленную ладонь принца.
Оглядываясь и стараясь оставаться незамеченными, два авантюриста отправились искать остальные входы в парк. К счастью, городской парк Алгардта оказался невелик, и входов, через которые сюда попадали служители, обнаружилось всего три. Один из них был заколочен, и на калитке висел проржавевший замок. Вторая калитка вела в служебный дворик, где сидел сейчас сторож, а вот третья выводила в глухой переулок. Подумав, добровольные спасители неизвестной девицы пришли к единодушному мнению, что отсюда юную мадемуазель вывести… или вынести проще всего.
– Будем ждать здесь, – решила Тина. – Девицу мы не узнаем, даже если пройдем мимо нее.
– И увидеть, как явиться потроха, – козырнул его высочество знанием одного из любимых словечек своей подруги.
– Свинячьи потрохи, – важно уточнила мадемуазель Лоет.
Они опять устроились на траве. Тина растянулась во весь рост, блаженно прикрыв глаза, но сразу же повернулась на бок, подперла щеку кулаком и умиротворенно вздохнула. Наконец-то происходило что-то интересное, и она была непосредственным участником событий, а не узнавала все после того, как участвовать уже не в чем. Дин скрестил ноги, накрыл колени ладонями и смежил веки, подставив лицо солнечным лучам, пробивавшимся сквозь листву деревьев.
– Что ты делаешь? – спросила Тина больше ради того, чтобы нарушить молчание.
– Моюсь, – ответил Дин.
– Чего? – не поняла мадемуазель Лоет. Она даже села, продолжая смотреть на принца, округлив глаза.
– Мыть голову, – немного подумав, пояснил его высочество. – Нет. Мыть в голове… как это говорить… Мыть мозг.
– Пусть дьявол боднет меня рогами в зад, если я поняла, что ты имеешь в виду, – мотнула головой Тина. – Моешь мозг? Дин, гарпун тебе в печень, какого черта ты пытаешься мне сказать?