Туман, не переставая ржать, закивал.
— Во, во!
— Ай, какие вы умные! Надо будет в "семёрке" медальки вам поискать. — Чиж с издёвкой склонил голову. Крысы глубокую яму неподалёку вырыли и собираются туда пастуха сбросить и завалить. Дом на него обрушить. Думаю, убить тварюгу это не убьёт, но надолго выведет из состояния разрывания всех и вся.
Мутный притих.
— Дом, говоришь, на него обрушить? — задумался он. — Ты, могу предположить, хочешь следом за грузовиком прокрасться? Незаметно от крыс и отрешённых.
Чиж кивнул.
— Наспех набрать по рюкзаку барахла и тем же путём выбраться из торгового центра? — продолжал Мутный.
Ещё один молчаливый кивок.
— Ты псих, Чиж, — подвёл итог Рыжий.
— Да ладно, будто моя идея вам не нравится? Я вас-то и позвал потому, что уверен, согласитесь. Мутный обезбашенный... Не в обиду. А ты, Рыжий, за ним хоть в ад пойдёшь. Самый правильный напарник. Только вы со всей Театральной на такую авантюру согласитесь.
В последнем Димка был уверен.
— Самоубийственно даже по моим меркам, — задумчиво пробубнил Туман и посмотрел на окно. — Крысы этой ночью пойдут на штурм?
Чиж радостно кивнул. Он уже понял — друзья театральщики согласны
— Может, Ив здесь оставим? — неуверенно предложил Рыжий.
Димка и сам рад был бы это сделать, но Сонная слишком настырна. Раз она сказала, что пойдёт, значит тому и быть.
— Не дождёшься, Рыжий, — подтверждая его мысли, проворчала Ив.
***
Хмель залпом допил остатки пойла и отбросил пустую бутылку. Ночь была холодной, но мягкая меховая куртка защищала от пронизывающего ветра, а залитый внутрь самогон разгонял кровь.
Приготовления были окончены, осталось подать знак к началу штурма. В предвкушении боя и последующей добычи Хмель улыбнулся. Он стёр с тёмных густых усов и бороды капли бодрящего напитка и поднял валявшийся под ногами факел. Крыса чиркнул несколько раз кремниевой зажигалкой, и яркие искры подожгли пропитанную топливом тряпку. Как только головешка вспыхнула, он беспечным движением сбросил факел с крыши.
Факел миновал три этажа и упал на аккуратно сложенное кострище. Через несколько секунд широкую улицу, ведущую к пустырю "семёрки", осветило яркое пламя.
— Начали! Начали! — закричал Хмель.
Восемь крыс — столько же находилось и в кузове грузовика, расположенного в паре домов левее — с воплями ринулись на пустырь к ближайшим отрешённым. Вооружённые топорами, утыканными гвоздями битами и широкими тесаками крысы нещадно обрушились на псевдо.
Оружие взмывало вверх и стремительно опускалось. По пустырю покатились первые отрубленные головы. Кровь брызгами летела на лица и на одежды, но бандитов это не смущало, а даже наоборот, взвинчивало и раззадоривало. Всё происходящее походило на резню скота на скотобойне, — и крысам это нравилось. Кровь, горячая и вязкая, для них имела дурманящий запах власти. Придавала силы и безумной храбрости, граничащей с безрассудством.