Одно из писем было от Дэна – парня, нанимавшего меня для перегонки в Сан-Франциско гоночной яхты, – и его жены Сандры. Ричард вскрыл их письмо следующим. Дэн и Сандра завидовали нам, жалели, что сейчас в Сан-Диего, а не во Французской Полинезии. Они решили переехать жить в пустыню.
– В пустыню? – переспросила я.
– Так пишет этот старый хрыч. Говорит, они собираются открыть магазин и продавать солнечные очки.
Мы засмеялись. Наверное, продавать солнечные очки в пустыне довольно прибыльно.
На следующий день мы позвонили домой. Все были рады слышать наши голоса, так же как мы были рады слышать их. Ничто не согревает душу так, как возможность поговорить с родными. Бабушка сказала, что печет для деда шоколадный хлебный пудинг, и, могу поклясться, я даже ощутила запах через телефон.
Несколько дней мы провели у причала, борт к борту с другими яхтами. Каждый день мы заходили на почту, чтобы узнать, не подоспели ли новые письма, и отправить свои. Мы подолгу торчали на рынке, выбирая свежие фрукты и овощи, еле удерживаясь, чтобы не скупить все, и понимая, что столько нам никак не съесть. Мы даже покупали цветы, чтобы украсить букетом стол на «Майялуге». И как же здорово было заполучить несколько ледяных глыб, чтобы по утрам наслаждаться кукурузными хлопьями, залитыми холодным молоком и обильно посыпанными сахаром. Мне нравился бодрящий запах льда, который ударял в нос, когда я поднимала крышку холодильной камеры. Лед был роскошью, и любой моряк, у которого нет холодильника, знает: ничто не стоит принимать как данность!
У причала стояла пара судов, которые мы с Ричардом встречали на Маркизских островах: яхта «Флёр д’Экосс», принадлежавшая Энн и Рональду Фальконерам, и еще «Скайларк», хозяева Фил и Бетти Периш. Когда капитан и старший помощник были в подходящем настроении, они приглашали других мореходов на ужин в складчину, где собравшиеся угощались ассорти из самых удивительных bonnes bouches[23] и травили морские байки – ничуть не менее правдоподобные, чем рыбацкие.
Каждый вечер в акваторию заходили большие каноэ, чтобы готовиться к гонкам в День взятия Бастилии. Ожидалось соревнование мужских и женских команд, а еще эстафетная гонка. Мы с Ричардом сидели в кокпите, наблюдая, как гребцы тренируются в гавани, и как-то вечером Ричард попросил разрешения присоединиться, если вдруг у них найдется свободное место. Место нашлось, и, когда его привезли обратно, он был измучен до предела.
– Ох, милая, эти ребята просто звери. В жизни не видел таких выносливых людей.
За несколько дней до Четырнадцатого июля город просто искрился от скопившейся в нем энергии. На соревнования собрались гребцы со всей Французской Полинезии, – а еще торговцы, которые расставляли палатки, чтобы продавать блюда местной кухни.