Петр показал мне, как именно заперли бедного школьника. Хороший он, все-таки, актер… Хоть и вредный до невозможности. Наверное, даже вреднее моего образа жизни. По крайней мере, в этом споре я бы поставил деньги на своего приятеля…
— Затем все ушли. И школьник остался один в огромном пустом здании. Совершенно один. И ему стало страшно… Он долго сидел под партой, как потерявшийся котенок, сидел и дрожал. А потом, не выдержав, решил попытаться сбежать. Он знал, что заперт, но разум и логика оказались с разгромным счетом побеждены страхом… Мальчишка подошел к двери в твердой уверенности, что она закрыта. Он дернул за ручку, заранее зная, что та не поддастся…
— И-и-и?
— Но она поддалась, — Петр не стал делать театральную паузу и добавлять баллы своей истории… он просто рассказывал. — Дверь открылась и школьник, оказавшийся сам себе злейшим врагом, увидел темный коридор с множеством точно таких же дверей слева и справа. Они были заперты и в полумраке выглядели загадочно… и недобро. Мальчишка испугался еще сильнее, хотя и без того маленькое сердечко металось, как запертая в клетке птица, он, стараясь держаться середины, прошмыгнул по коридору, как мышка, и добрался до лестницы. Он еле дышал, но самая страшная часть пути была позади. Ну… это он так думал.
— А дальше? — не выдержал я. — Дальше что было?
— Мальчишка, слегка успокоившись и убедив себя в том, что все будет в полном порядке, спустился вниз. Сначала на четвертый этаж. Потом на третий. Потом на второй. Потом на первый… На первый ли? Он был удивлен, увидев знакомый холл, парадную дверь, утопающую в полумраке раздевалку с пустыми крючками для одежды… И ступеньки, ведущие ниже. Точно такие же ступеньки, какие были этажом выше. И которых на первом этаже отродясь не было.
— Значит…
— Да-да-да, — Петр подмигнул мне в четвертый раз. — Они вели на нулевой этаж. Туда, где можно начать все заново… Как говорят.
— И что мальчишка? — я затаил дыхание. — Он спустился вниз?
— Спустился… Неужели маленький сорванец упустит такую возможность? Все-таки в детстве любопытство сильнее страха… — Петр вздохнул, как мне показалось, печально. — Больше о мальчишке никто никогда не слышал. Может быть, он прожил новую жизнь. А может — просто погиб, зазря потеряв то, что имел…
Мой приятель склонил голову и ехидно посмотрел на меня.
— Кто знает… Кто знает…
— Завязывай… Этим меня не испугаешь.
Небольшая ложь. Так надо. Петр не должен знать, что мне уже сейчас немного не по себе.
— Ладно-ладно… Тем более что мы у цели, — он толкнул неприметную дверь, такую же, как десятки других. — Вот здесь прятался мальчишка из моей истории.