— Хочешь, чтобы я разбудил твою человечку? Чтобы она продолжила играть в законницу и лезть в дела фэйри?
— Именно, — сказал я, сдерживая подступающее раздражение.
Полчаса беседа шла по кругу. Я настаивал, он смеялся и отказывался. Снова и снова.
Проклятье, я знал, что князь захочет поглумиться, и был готов к этому. Пусть получит свое маленькое удовольствие — заслужил. Но сколько можно?!
Марций Севрус покачал головой:
— Мне ничего от тебя не нужно, Страж. И я рад, что не увижу больше человечку в зале Совета, — он поднялся. — Аудиенция окончена.
До последнего не верил, что он меня выставит.
Оказавшись с той стороны двери, я уставился на нее невидящим взглядом.
Почему?! Мы никогда не любили друг друга, но и врагами не были. И он уже имел возможность убедиться, что я могу быть полезным.
И что теперь делать? Талант повелителя Церы уникален. Я не слышал больше о фэйри или магах, способных войти во врата души.
Ладно, я знал, что должен сделать прямо сейчас, гриски бы побрали навязанный княгиней подарочек. Все во мне требовало вернуться в башню. К Франческе, которая третий день лежала очарованной пленницей в объятьях сна. Но братец-буря изъявил желание прогуляться после обеда, а я, как послушный мальчик на побегушках, обязан был его сопровождать.
Откликаясь на паскудные мысли, лиана на протезе шевельнулась, и меня передернуло от омерзения.
Я сжал кулак, пережидая ноющую боль в давно утраченной конечности. Старший медик клана Танцующих-с-Ветром только руками развел, когда я продемонстрировал ему свою нечаянную находку. Мол, обычно порождения Роузхиллс дохнут вне долины. А эта дрянь, видите ли, прижилась, этаким паразитом вросла в протез. Видать, не устояла перед моим обаянием.
Гадина снова шевельнулась под перчаткой, и я тоскливо прикинул, где бы по-быстрому запереться, обрезать свежие побеги. Слишком торопился с утра для разговора с князем Церы, чтоб его…
— Элвин! — Риэн окрикнул меня, когда я проходил мимо его покоев.
— Я тороплюсь.
Он понимающе кивнул:
— Можешь не спешить. Стормур уединился с княгиней, так что ближайший час ты свободен.
Даже так? Я скривился, подавляя подступающее раздражение. Плевать. Иса давно не моя женщина, пусть проводит время с кем пожелает.
Риэн подмигнул:
— У меня есть отличный тамерский аджас.
На мгновение захотелось согласиться. Плюнуть на все, нырнуть в сладкое облако дурманных грез.
Я не любитель аджаса. Пробовал с подачи Риэна, но не проникся. Доброта и миролюбие, накатившие после нескольких затяжек, сопровождались противной слабостью. Дым обволакивал разум, отнимая ясность восприятия, способность трезво мыслить, а вместе с ней и самоконтроль.