Он выслушал мои сбивчивые вопросы и удивленно поднял брови:
— Откуда у вас такая информация, мисс Майтлтон?
— Ну-у-у… от отца!
Я до последнего надеялась, что он просто не слышал о смерти папы. Конечно, все слышали, наша тяжба с дядей — главный скандал последних трех месяцев. Но вдруг до Бакерсона слухи не дошли. И поэтому он с нами не связался.
— Вы уверены в этом? Он оставлял какие-то записи? Говорил прилюдно о завещании?
— Нет.
Показалось, на лице стряпчего мелькнуло облегчение.
— Простите, мисс Майтлтон. Должно быть, вы не так поняли вашего родителя. Мы действительно были знакомы с графом, но он никогда не предлагал мне выступить душеприказчиком. — Он помолчал, потом добавил: — Я очень сочувствую горю, постигшему вашу семью.
Земля под ногами зашаталась. Мой самый страшный страх — оказаться безумицей во власти бреда. В тщетной надежде я вглядывалась в честное лицо Бакерсона, ища на нем подтверждение своей правоты. И не находила. Он сидел рядом, весь сочувствие и вежливый интерес, за которым прячется скука.
— Но как же так… не может быть! Я точно знаю… Он говорил. Про шкатулку-головоломку. Которую вы спрятали в тайник. Вот в этом кабинете!
Шкатулку я особенно хорошо разглядела. Из темного дерева, инкрустация белым камнем и вся расписана странными символами, как на моем кольце с Терри. Встречу — ни с чем не спутаю.
Стряпчий развел руками:
— Шкатулки, головоломки, тайники… Леди, я вас уверяю — обычные дела о наследстве совершенно лишены подобной романтики. — Он подался вперед и перешел на доверительный шепот: — Простите, мисс Элисон. Вы ведь старшая среди детей графа? Это не у вас ли иногда бывают припадки?
— Вы так вежливо спрашиваете, не безумна ли я? Нет, не безумна! — Я не вполне была уверена в своем ответе, но прозвучал он вроде бы твердо. — Похоже, я действительно не так поняла своего отца. Извините, что отняла время.
— О, вы нисколько не помешали. Поверьте, я был бы счастлив помочь вашей семье.
Я соблюла приличия. Попрощалась, выслушала заверения приязни и уважения, выразила ответные. Маменька могла бы мной гордиться.
* * *
Силы оставили меня на улице, прямо у дома Бакерсона. Я сделала несколько шагов вдоль ограды и поняла, что все, не могу больше. Еще немного — и сяду прямо на мостовую, как нищенка.
Я столько сил приложила, чтобы попасть сюда. Обманула мать, сестер. Поскандалила, как никогда в жизни. Я вообще плохо умею ругаться и продавливать свое мнение. А тут ничего: припекло, и смогла.
И все зря.
Стыдно будет взглянуть в глаза Саймону. Ему я сказала правду. После того как мы вернулись от ши, отношение брата ко мне сильно поменялось. У нас появилась маленькая тайна на двоих. И рядом не было Терри, а мне так хотелось хоть кому-то рассказать про завещание.