Но как быть с людьми из иного мира?
И Николай Павлович пришёл к решению: никаких личных контактов. Хватит с России европейского опыта вольнодумства и революций. Кстати, чистая экономия для иномирцев: не надо тратиться на крупные бриллианты. Торговля – да, возможно. Те же кристаллы, к примеру. Заряженные, конечно. Драконам можно продавать пшеницу, например, или даже муку. Впрочем, капитан предупредил, что мука нужна лишь пшеничная, ржаную драконы почему-то терпеть не могут.
Но это было не всё. Предстоял конгресс европейских стран. То, что не в Париже, это очевидно. И не в Вене тоже – уже получили позорный опыт с австрийской чрезмерно гибкой позицией. Вот Берлин… Пруссия была хоть в какой-то степени нейтральной страной в этой войне. И демонстрация силы не повредит. Иначе говоря, «Морской дракон» должен как следует напугать в первую очередь пруссаков, но также и других. Или ещё лучше: «Херсонес». Уж его наверняка знают и сделают нужный вывод: корабль переделан из достаточно обычного пароходофрегата. А скорость его, по словам Семакова, достаточна, чтобы уйти от любого противника. Или даже оба. Такой мощи хватит на небольшую эскадру, буде кто надумает проявить враждебные намерения.
Вот теперь всё стало ясно. Капитан второго ранга Семаков получит свои награды, а с ними и поручение: показать Андреевский флаг сначала в Средиземном море, потом пройти Бискайский залив, далее покрасоваться в Ла-Манше, а после и в Немецком[30] море. Пускай видят и делают выводы.
Осталось последнее: нужно своё государево око там, в Крыму. И тут императору сразу же пришла нужная мысль. Конечно же цесаревич, наследник престола. Пусть сначала всё разузнает в Севастополе, а во благовремении пойдёт по морю к Штеттину. А там и до Берлина недалеко.
Причина для отпуска была уважительная: князь Мешков до сих пор не видел своего наследника. Да и Таточка наверняка соскучилась по мужу. И поскольку непосредственный начальник (капитан второго ранга Семаков) отсутствовал, то пришлось обращаться с прошением непосредственно к Нахимову. Тот не увидел никаких причин для отказа и просьбу удовлетворил. Но в родовое имение под Киевом князь ехал не без дополнительного задания. В багаже у отпускного офицера имелся особый ларчик, в котором покоились два очень немалой стоимости драгоценных камня: рубин и сапфир. Иноземные знакомые просили попытаться сменять их на один алмаз, желательно без огранки. Для этой цели Мешков озаботился рекомендательным письмом от ювелира Макарова. Тот без зазрения совести выторговал у князя обещание, что если на продажу случатся камни ценой поменее, но такого же превосходного качества, то окажутся они именно у данного ювелира.