Марго сильно рассмеялась. Тогда я посмотрела на неё. Она миниатюрная красивая потрясающая и безупречная. Светлые шелковистые и прямые волосы с голубыми глазами, которые напоминают мне бассейн. Розовые полные губы кажутся почти неестественными.
— Ты ведь не серьёзно, — сказала его мать.
На этот раз его рука сжала мою талию и плотно прижала моё тело к его.
— Ты поверишь в мои слова, мама. Или покинешь мой дом.
— Это не твой дом. Манхэттен — твой дом, — Марго растягивала слова, как будто всё это очень смешно.
— А ты не моя мать. Ты также не член семьи. У меня нет причин оказывать тебе хоть каплю гостеприимства. Теперь можешь уйти.
Позабавленный взгляд Марго сменился на удивлённый. Её глаза расширились, и она сделала очень хорошую имитацию оскорблённости.
— Уинстоун! Ты не будешь так с ней разговаривать. Марго практически твоя невеста. Как ты думаешь, что она чувствует?
— Ради бога, женщина, я никогда не вёл себя так, будто меня интересует Марго в романтическом плане. Только потому что ты решила, что я женюсь на ней, когда мне было десять, это не считается грёбаной помолвкой. Вы обе бредите.
Марго царственно подошла к двери, где мы стоим, ненадолго остановившись, справа от Стоуна. Если бы взглядом можно было резать кого-то, её глаза сделали бы это.
— Я не буду ждать тебя. Я буду двигаться дальше.
— Спасибо, — в его голосе слышалось облегчение.
Она ушла, не дождавшись, его матери. Менее драматично, чем было с Пресли.
— Ты позволишь ей уйти? — Его мать махнула рукой в сторону двери.
— Я надеюсь, что ты последуешь за ней, — протянул он.
Она бросила свой злой взгляд на меня.
— Он устанет от тебя. Требуются хорошие манеры и мозг, чтобы интриговать его и бросать ему вызов. — Затем она прошла мимо нас, не глядя на своего сына.
Когда она ушла, он закрыл дверь и повернул замок. Его плечи поникли, и он повесил голову. Я беспокоюсь, что он жалеет, что прогнал их.
— Почему у меня не может быть матери, которая ничего не хочет больше, чем увидеть меня. Или просто позвонить и спросить, как я. Не втравливать меня в свои планы? У моего отца худший вкус на женщин. — Он повернулся и посмотрел на меня. — Мне жаль, что ты застала это. Я пытался спасти тебя.
— Я думала, что хочу встретиться с твоей матерью. В конце концов, она твоя семья. Я ошибалась. Но я ещё больше благодарна Джеральдине, чем была раньше.
Он улыбнулся от звука её имени.
— Почему ты благодарна Джерри?
— Потому что она любила маленького мальчика, который в этом нуждался.
Мягкость коснулась его глаз, и он протянул мне руки.
— Иди сюда.
Я добровольно вошла в его объятия и с удовлетворением вздохнула, пока мы стоим там в тишине.