Джоан вопросительно поглядела на меня через стол, накрытый белой льняной скатертью. В огромном панорамном окне позади нее были видны покачивавшиеся на ветру мачты яхт.
— Как же такое может быть? — спросила она, мягко постукивая по столу кулаком. Как может описание, полученное через несколько минут после нападения, так сильно отличаться от реального облика? Ни одна деталь не совпадает, ни одна! Полная бессмыслица, картина никак не складывается. Кроме того, у Тайрона Бриггса еще две отличительных черты, которые не отметила ни одна из пострадавших. Первая — у него очень заметное родимое пятно, справа, прямо над губой. А вторая — это его жуткое заикание, он пробуксовывает буквально на каждом слове, которое пытается выговорить. — Она улыбнулась, и голос ее зазвучал мягче. — Иногда Тайрон смеется над своим заиканием. Самое трудное — выговорить первое слово, он называет это «попыткой запустить мотор». Он приятный молодой человек, я еще никогда не встречала такого славного парня. Но я отвлеклась. Давайте-ка пойдем дальше.
И Джоан продолжила свой рассказ:
— Когда Тайрон встал для дачи показаний, я наблюдала за потерпевшими, сидевшими вместе в первом ряду. Они жались друг к другу и явно испытывали ужас при виде этого парня. Но когда Тайрон начал говорить, захлебываясь своими «ы-ы-ы-ы…», у них буквально отвисли челюсти, глаза округлились, они стали переглядываться, присматриваться к нему и снова переглядываться. Они не могли в это поверить, они были ошарашены. Ведь нападавший на них человек не заикался /Конечно, они слышали, как Тайрон заикался на очном опознании, но думали, что тогда это было от волнения. А волновался понятно почему; потому что именно он и совершал нападения на них. Когда они услышали его в суде, услышали, как жутко он заикается, они были просто потрясены, на лицах у них было выражение шока.
— А как отреагировали другие присяжные? — спросила я. Меня интересовало, заметили ли они то же, что заметила Джоан.
Ее даже передернуло.
— Ох, эти переговоры присяжных! — сказала она. — Никогда в жизни я не была так расстроена. Когда мы удалились в совещательную комнату на обсуждение, двое отказались ставить свои подписи, оба мужчины. Один из них потом проголосовал за невиновность по одному из пунктов обвинения (Тайрон обвинялся по семи пунктам), но второй всегда голосовал за виновность, он был непоколебим. Для оправдания ни по одному пункту не получалось прийти к раскладу голосов более чем одиннадцать к одному. Только по одному пункту обвинения получилось добиться соотношения десять к двум.