Давайте теперь я расскажу вам, что происходило после того, как мы сообщили судье, что зашли в тупик, и он объявил об аннуляции судебного процесса. Прокурор Энн Бремнер, куратор расследования детектив Робин Кларк и представитель стороны защиты Ричард Хансен вошли в совещательную комнату присяжных и спросили, не хотим ли мы с ними побеседовать. Им хотелось знать наше впечатление, что мы обо всем этом думаем. Мы, все двенадцать человек, остались на эту беседу. В какой-то момент детектив Кларк сказала: «Есть несколько фактов, о которых мы не могли сообщить вам в ходе судебного разбирательства. Один из них — то, что после ареста Бриггса все нападения закончились».
Я ответила, что знаю об этом из газет.
— Вы и тысячи других, — произнесла Джоан, недовольно качая головой. — Эта незначимая информация больше, чем что-либо другое, настроила публику против Тайрона Бриггса. Да это попросту неправда: не знаю, в курсе ли детектив Кларк, но теперь нам известно, что после того, как арестовали Тайрона, было еще как минимум одно нападение. Я расскажу вам об этом через минутку, но сначала расскажу еще кое-что, о чем детектив Кларк сообщила нам по секрету в комнате присяжных. «Мистер Бриггс и раньше обвинялся в изнасиловании», — сказала она презрительным тоном. Но и эта информация детектива Кларк оказалась заведомо ложной. На самом деле, когда Тайрону было четырнадцать лет, его привлекли по делу об установлении отцовства. У него взяли анализ крови, который показал, что он не является отцом. Вот это департамент полиции и называет изнасилованием.
— С точки зрения закона, считается, что секс с несовершеннолетней является насилием, — сказала я. — Если это весь перечень его правонарушений, которым располагала детектив Кларк, то да, для нее это выглядело как изнасилование, потому что главных фактов она не знала.
— Да, это я понимаю, — сказала Джоан, — но вы же видите, как эта информация, которую сообщают присяжным, умалчивая при этом о главных фактах, заставляет нас колебаться и сомневаться в наших собственных заключениях? На следующий день после суда мне позвонила другая женщина-заседатель, которая работала операционной сестрой. Она призналась: то, что сообщила детектив Кларк в комнате присяжных, привело ее в замешательство. «Вы думаете, мы ошиблись вчера, когда проголосовали за невиновность?» — спросила она меня. «Нет, — ответила я, — это исключено, он не мог быть тем нападавшим. Описания, данные женщинами, к нему никак не подходят, никто ни разу не упомянул о его огромном родимом пятне, никто не слышал, чтобы он заикался, абсолютно никаких вещественных доказательств нет — как это может быть Тайрон?» — «Да, вы правы, — сказала она. — Я думаю, мы все-таки поступили правильно». Но вы же видели, следователь и прокурор пытались воздействовать на нас там, в комнате присяжных, и, похоже, на некоторых из нас им удалось повлиять, они действительно вселили кое в кого сомнения. Конечно, все это было сделано задним числом и не повлияло на наши дискуссии. Но вот такие кривотолки и инсинуации распространялись насчет Тайрона Бриггса. — Голос Джоан зазвучал жестко. — Теперь я расскажу вам о прокуроре. Сначала мне показалось, что она обаятельная, но она просто акула. Вы знаете, как она начала второе судебное разбирательство? Я смотрела его по телевизору, у меня есть видеозапись. Она заявила, что некоторые люди с заиканием (такими были Мэрилин Монро, Мел Тиллис, Уинстон Черчилль) не заикаются, когда контролируют ситуацию. Потом она сказала, и это ее точные слова: «Мэрилин Монро же не заикается, когда играет. Мел Тиллис не заикается, когда поет. И Тайрон Бриггс во время изнасилований тоже не заикался».