— Было бы очень полезно, — сказала я бейджу, — если бы вы поделились любыми слухами, которые до вас дошли.
Некоторое время мои слова висели в воздухе.
— Все, что я знаю, — это мужчина, — отозвалась сотрудница.
— Мужчина? — переспросила я.
— Мужчина? — подняла голову от тарелки Элси.
— Вы уверены? — усомнилась я.
Женщина ответила:
— Да, да, абсолютно.
Мы с Элси переглянулись. В «Вишневом дереве» очень мало мужчин. Иногда их можно увидеть неподвижно сидящими в углу общей гостиной или бродящих по территории, где дорожки никуда не ведут, разве что обратно к началу. Большинство проживающих — женщины, которые давно потеряли своих мужей. Правда, в слове «потеряли» мне чудится своеобразный оттенок: можно подумать, они случайно забыли супругов на вокзале.
— Интересно, много ли народу пойдет на похороны, — рассуждала я вслух. — Я про женщину из двенадцатой квартиры. Может, нам сделать над собой усилие?
— В нашем возрасте народу много не бывает. — Элси плотнее запахнулась в свой бурый кардиган. Я считаю, этот цвет ей не идет. — В этом и проблема с похоронами глубоких стариков: большинство приглашенных уже обскакали тебя на финише.
— Она здесь недолго прожила, — проговорила я.
Элси подцепила вилкой картофельного пюре.
— Как ее звали, напомни?
— Кажется, Бренда. Или Бетти.
Вся жизнь этой Бренды, Барбары или Бетти отправилась в мусорный контейнер: украшения, которые она любила, картины, которые она выбирала, книги, которые она читала и те, которые уже не прочтет до конца, фотографии, выпавшие из рамок, разбившихся о металлическую стенку, — бережно хранимые снимки людей, которые уже не могут постоять за себя. Все это так быстро выбрасывалось, так легко демонтировалось… Бренда исчезала на глазах — вскоре уже ничто не говорило о ее присутствии, все вновь стало таким, как было до нее. Будто кто-то положил в ее жизнь закладку и захлопнул книгу.
— Интересно, кто станет стирать пыль с моей фотографии, когда я умру? — сказала я вслух.
Было слышно, как Элси отложила нож и вилку.
— Чего это ты вдруг?
Я изучала двор за окном.
— Да вот гадаю, изменилось ли что-то в мире с моим присутствием.
— А это что, важно, Фло? — спросила Элси.
Сокровенные мысли вылетели шепотом:
— О да, еще как важно! Очень важно!
Когда я повернула голову, Элси мне улыбалась.
— Которая из них, в таком случае? — поинтересовалась я.
Розовая форма уже оставила нас с кексом «Таннок» и программой «Лайт». Элси настаивает, что шоу давно переименовали в «Радио-2», но она уже устала меня поправлять.
— Та, у которой бойфренд Дэрил и кислотный рефлюкс, — подсказала Элси. Мы смотрели, как очередная розовая форма поднимается по лестнице в корпусе напротив — розовый так и вспыхивал на фоне бежевых стен. — Она еще любит раздувать всякую мелочь, делать из мухи слона.