Омыв руки из кружки над ведром, юноша возвратился к прерванному занятию. Несколько раз, украдкою от князя, он всматривался в его лицо. Затем, застыдившись немного, задал князю некий вопрос как врач.
Невский тоже несколько смутился.
— Вот ведь ты какой у меня, а? — удивлённо и одобрительно произнёс он. — Читаешь, как в книге. Третьего дня я и сам обратил внимание, будто бы чуть с кровью стал помачиваться...
И тогда в откровенной беседе юный медик высказал подозрение, что князя отравляют.
Александр Ярославич на мгновенье нахмурился, а потом спокойно сказал:
— Весьма возможно. У них это в ходу. Родителя моего зельем опоили... в Большой орде... Правда, поварня у нас своя... но ведь корм, продовольствие — всё у них покупаем. Не уследишь! Да и ведь то и дело у них приходится пить-есть... Не со своим же будешь к ним в гости ходить!.. А без того в Орде нельзя...
Приглушив голос, да и то не прямо, а иносказаньем, Настасьин отважился посоветовать князю бегство.
— Александр Ярославич... государь... — сказал он. — «Ко́монь во полночи Овлур свистнул за рекою[54]: велит князю разумети: князю Игорю не быть!..» Александр Ярославич, — прижимая руки к груди и умоляюще глядя на князя, — беги, государь!.. Ведь тебя и народ заждался!..
Пламя гнева вспыхнуло в глазах Александра. Синие глаза его потемнели. Нет, нет! — то не человек, то Держава смотрела из его глаз!.. Юноша побледнел.
— Замолчи! — сказал Александр. — Не таким народ меня ждёт — не наводчиком поганых!.. Чтобы я бежал?.. Да они только итого и ждут, татары! Ещё след коня моего не остынет, а уж триста тысяч сих дьяволов начнут резню по всей Владимирщине!.. Что я на них кину, кого?.. Земля обезлюдела!.. Отборный народ погибнул, ратник!.. Десять лет тому назад нашёлся один удалый... ну, да не тем будь помянут, покойник!.. А и доселе кровью, рабством платимся за то... Да что я с тобой говорю про это?.. — с досадою сказал князь. — Не твоего ума дело!.. Знай своё... врач — врачуй!..
Но уж этот ли врач не знал своего дела? Он вовремя заметил подпухлость подглазниц у Ярославича и сейчас же своим лекарством — отваром каких-то трав да ещё порошком каким-то — вернул своему князю здоровье.
— Да ты прямо Иппократ! — ласково сказал Невский. — У меня и силы будто прибавилось... право!.. А то совсем занедужил!..
Настасьин взял с князя слово, что ежедневно — и утром и на ночь — Александр Ярославич станет принимать из его рук лекарство. А если князю предстоит выход — посетить кого-нибудь из нойонов и там принять угощенье, то чтобы из его же, Григорьевых, рук и в глубокой тайне князь принимал бы всякий раз предохранительные против отравы порошки и вдобавок какую-то пахнущую сырым белком яйца болтушку.