- Тебя пугает, что дел много?.. А ты не заметила, что почти все дела - мелкие. Ты смотри, Кируша: преступных группировок в районе уже нет - это раз. Подростков, которые воруют, всех и сразу берем на учет - это два. Тех, кто толкает на воровство,- тоже. А вот до тех, кто знал, да молчал и руку не отвел - до тех у нас самих еще не дошли руки. Дойдут!..
- На войне - все, - задыхаясь от обиды «а него и на него, пыталась доказать Кира. - А тут - все в стороне и только ты, такие, как ты…
- Знаешь, - сказал он жестко, - в парке, на озере, изнасиловали и убили девочку. Она звала на помощь, но те, кто слышал, рассуждали, как ты: почему я, именно я? Пусть кто-то другой…
Так они ни до чего не договорились тогда. Только вернулись домой, за Вадимом приехали. Двое суток его не было.
- Но ты мог сообщить! - кричала она. - Меня успокаивали:ты в командировке, но ведь я думала - тебя уже нет!.. Я больше не могу так, я с ума сойду!
Ему было совестно признаться, что за эти двое суток без минуты сна он ни разу не вспомнил о ней. И пока она кричала, он сидя заснул, не успев снять мокрый, покрытый комьями грязи плащ.
…Кира сидела в кабинете, опустив голову на руку, и на столе перед ней лежала история болезни мальчика Гриши, в которой она только что дописала последнюю строчку.
- Кира Леонидовна, из милиции!..
Мгновение Кира смотрела на сестру так, словно то, что она сказала сейчас, было невероятно. Выбежала в коридор и увидела Цуркана.
- Здравствуй, Кира!
- Ты один, Павлик?..
Он кивнул на рослых, как на подбор, парней, надевавших белые халаты, шепнул:
- На опознание привел.
Она переспросила, не отдавая себе отчета в том, что говорит:
- Так ты один, значит?..
Повернулась и пошла в кабинет, прикусив губу до крови.
Потом она вбежала к шефу и запальчиво заявила, что завтра на работу не выйдет, у нее отгул, и шеф изумился ее горячности и не понял, почему она так говорит. Ему было известно: в праздничные дни Ива-кина нередко подменяет дежурных врачей и потом берет отгул…
Кира тащила саночки, ни разу не оглянувшись, словно забыв, что в саночках Алька.
Он долго терпел одиночество и наконец не выдержал, окликнул ее, спросил:
- А почему собаки быстрее нас бегают и не поскальзываются? Потому что у них четыре ноги?
- Молчи, Алька. Застудишь горло.
- А как они не перепутывают, которую ногу раньше ставить?
Кира остановилась, нагнулась, натянула красный вязаный шарф на Алькин рот.
Алька немедленно сбросил рукавичку, оттянул шарф.
- Когда я дышу, у меня на шарфе снег делается.
Кира рывком натянула шарф снова, надела рукавичку на теплую Алькину руку, но поскользнулась и едва не упала. Расчищенная дорожка кончилась.